Моя жена на прошлой неделе находилась в Донбассе, в селе Безыменном, поэтому кое-что восстановила в памяти и к тому же узнала много нового. Например, как на слух определить, из чего именно обстреливают соседние села. Услышала, как работают «Утес» и «Васильки». Заодно ликвидировала пробел в вопросах тактико-технических характеристик минометов, САУ и других часто встречающихся в наших краях «гаджетов». Наконец, ощутила, как гудит асфальт. Для непосвященных рассказываю: когда по трассе проходят танки и бронемашины, то в дорожном покрытии образуются трещины, при соприкосновении с которыми шины автомобиля издают специфический гул. Таким образом, опытный водитель может сразу осознать, что едет по фронтовой дороге.
Естественно, что такое знание душу ей не грело. Она, бедная, почти не спала ночами, все беспокоилась о сыне, который тоже поехал с нами. И удивлялась спокойствию местных жителей, которые на всю эту свистопляску почти не обращали внимания. Больше всего ее потрясла картина, когда семьи с детьми купаются в летнем теплом Азовском море, а на горизонте из уничтоженного Широкино поднимается черный дым. И слышны очередные бахи.
Люди, они такие. Привыкают даже к войне. Потихоньку и жена «пообтесалась». В конце нашей поездки она больше реагировала на грозу, чем на далекие разрывы снарядов и мин. К тому же если разобраться, то безыменцам пока везет (три раза стучу по дереву). Это в соседней Саханке народ снова сидит в подвалах, ощущая на себе прилеты минского перемирия. Украинские «освободители» опять раздолбали их школу, которую донецкие «террористы» один раз уже отремонтировали. Достается и домам. И что будет дальше – полная неизвестность. А здесь намного тише. Хотя, конечно, нервы напряжены до предела…
Когда мы вернулись, она впервые за неделю ночью не просыпалась. Ей ничего не мешало: ни шум федеральной трассы, по которой круглые сутки народ упорно едет на моря, ни полуночные громкие разговоры, ни даже неожиданный гром. Все-таки, что бы ни говорили некоторые, счастье – это когда мир, а не когда новая машина или вкусная заграничная еда на столе. Все это – глупости. Это вам скажут несколько миллионов людей, которые хотят только одного: чтобы их дети не стали ангелами после «удачного» попадания в их дом.
Может, я повторяюсь, может быть, кому-то поднадоела моя писанина, но я снова скажу. Ребята! Товарищи! Господа! Братья! Да бог его знает, как вас еще называть. Держитесь за это счастье мирного неба двумя руками. Крепко, чтобы оно не выскользнуло. Все остальное придет. Или даже не придет. Но это такие мелочи, о которых не стоит и говорить. И стабильность, которую сегодня все чаще хают, берегите. А если кто-то будет звать под любым, самым что ни на есть благородным предлогом на реальные или виртуальные баррикады, плюньте ему в рожу. От имени нескольких тысяч моих земляков, которые этого сделать уже никогда не смогут.
Это – главное знание, которое мы получили в результате проклятой войны и которым не устанем делиться. Но есть и второе. По-моему, эта фраза, несколько переделанная с оригинала, принадлежит донецкому писателю-фантасту Федору Березину, который воюет уже два года. «Доброе слово и автомат Калашникова намного лучше, чем просто доброе слово или просто автомат Калашникова». Это о том, что мир – не подарок «цивилизованного общества» за хорошее поведение. Это то, что нужно постоянно отстаивать. На всех уровнях: начиная от бытового и заканчивая государственным. И никому чужому свою безопасность поручать нельзя. Только самим. Иногда даже с оружием в руках. Только тогда что-то получится…
