Некогда знаменитая марка, кубанский бренд, постепенно предается забвению, а чайные плантации превращаются в молодой лес. О причинах такой метаморфозы мы беседуем с первым заместителем председателя комитета по вопросам аграрной политики и потребительского рынка Законодательного Собрания Краснодарского края Дмитрием КОЗАЧЕНКО.
– Дмитрий Михайлович, почему чаеводы Краснодарского края теряют свои позиции и каково сейчас реальное положение в этой отрасли?
– Очень и очень плачевное, если не сказать – катастрофическое. На сегодняшний день в пригородных хозяйствах города Сочи имеется чуть более 1200 гектаров чайных плантаций. Реально для выращивания чая используется всего 330 гектаров. Если заглянуть в недавнее прошлое, то наибольший спад отрасли произошел вначале 2000-х годов. За это время было заброшено 900 гектаров чайных плантаций. Почти остановилась переработка, а количество рабочих мест в чаеводческих хозяйствах сократилось в четыре раза.
– Печальная статистика. И почему вдруг произошла такая метаморфоза?
– Прямо вот так вдруг ничего не происходит. Дорожала электроэнергия, появилась острая нехватка оборотных средств, не за что было проводить реконструкцию чайных плантаций. Приказал долго жить чайный питомник, дававший некогда отменный посадочный материал. Ну и позиция и подход к делу многих руководителей акционерных обществ, которые еще хоть как-то выращивают чай, порой вызывает, мягко говоря, удивление. Уже давно настала пора менять формы организации труда, возвращать на чайные плантации людей, а не выбрасывать их «за борт», создавая социальную напряженность.
– И что же конкретно, по вашему мнению, нужно делать?
– Приведу такой пример. У нас есть образец отличной работы по выращиванию чая. Фермер Андрей Кульян владеет двумя гектарами плантаций. У него нет проблем со сбытом. Более того, идут заказы даже под будущий урожай. Предоплата здесь в порядке вещей. Закономерный вопрос – почему? Да просто качество продукции высочайшее. И реклама ему не нужна, все идет влет. Заработная плата чаеводам выплачивается строго по графику. К нему и тянутся люди. Кульян хочет расширять производство. Да куда там. Бери, говорят, в аренду так называемую «колючку». А это заброшенные чайные плантации, поросшие папоротником и ежевикой, да и молодым лесом тоже. Тут нужны огромные средства, но дело не только в этом.
__.__
За аренду 1 гектара земли хозяйства платят 300 рублей, а в субаренду сдают за 74 тысячи.
__.__
Среди чаеводов есть немало желающих начать свое дело. Но они натыкаются на те же грабли. Хочешь взять один гектар в аренду – пожалуйста! Оформляй его в субаренду на 11 месяцев и плати 74 тысячи рублей. Кабальные условия. К тому же, чтобы вернуть к жизни один гектар чайных насаждений, надо вложить от 100 до 150 тысяч рублей. Ну, и кто на это пойдет? Хорошо, нашелся такой смельчак. Вложился, расчистил плантацию, а ему говорят – «до свидания», так как у тебя истек срок субаренды. Разве это не издевательство?
– Сколько арендной платы за гектар платят сами хозяйства?
– 300 рублей в год.
– А с субарендаторов, значит, три шкуры сдирают?
– Выходит так.
– Что тогда делать в этой ситуации?
– Мы и начали искать пути решения кричащей проблемы. Россельхознадзор уже штрафует неэффективных арендаторов: 400 тысяч рублей на предприятие и 50 тысяч – на руководителя. Я, как селянин, считаю, что такие штрафы – крайняя мера. Но, с другой стороны, мы уже не раз говорили директорам акционерных обществ – сделайте бизнес-планы, разработайте стратегию возрождения ваших предприятий, восстанавливайте хотя бы по 30 – 40 гектаров в год, передавайте часть чайных плантаций тем, кто хочет стать фермером, работать на этой земле. Опыт показывает, что 2 – 3 гектара достаточно, чтобы нормально делать дело и кормить свою семью. Нет же, все уходит как в песок. В ответ слышим: да что могут сделать ваши индивидуальные предприниматели? Жизнь показывает, что очень даже могут.
– Желанию оставаться арендатором чайных плантаций, пусть и почти заброшенных, мешает только одна причина, что руководители акционерных обществ так держатся за землю?
– Есть и другая проблема, которой занялась прокуратура. Я уже говорил, что за аренду этой земли хозяйства платят 300 рублей за гектар, а за ту землю, что сами сдают в субаренду, получают 74 тысячи рублей за гектар. Уже есть факты, когда часть ее переводят из земли сельхозназначения в земли сельхозиспользования, вводя чайные плантации в границы населенных пунктов. А это уже позволяет вести строительство. Сами понимаете, пригород Сочи. На кону большие деньги. Стоимость такой земли растет кратно. Кто-то будет, как и раньше, сидеть и ничего не делать, получая деньги. Этакие рантье. А кто-то будет стремиться работать на чайных плантациях и кормить семью, но у него нет такой возможности.
__.__
Городское Собрание рекомендовало администрации Сочи изымать землю у неэффективных пользователей.
__.__
– Недавно президент Владимир Путин, выступая на одном из форумов, сказал, что у нас не должно быть брошенной земли. Какая позиция на этот счет у руководства Законодательного Собрания?
– Позиция на этот счет однозначная – изымать землю у неэффективных арендаторов и собственников. Председатель Законодательного Собрания Владимир Андреевич Бекетов, а в последнее время и вице-губернатор Андрей Коробка уделяют проблеме возрождения чайных плантаций и их эффективному использованию самое пристальное внимание. Уже приняло свое постановление по этой проблеме и городское Собрание Сочи. В нем рекомендовано администрации Сочи по фактам выявленных нарушений использования земель сельскохозяйственного назначения принять меры для изъятия земельных участков.
– И все-таки, Дмитрий Михайлович, сбор чайного листа, хоть и в небольших количествах, но все же продолжается. Да, краснодарского чая стало на торговых прилавках мало, но и его качество – это лишь бледная тень от прошлого величия.
– А откуда же ему взяться, если от былого чая осталось только название. Крупные хозяйства завозят в больших количествах импортный чай далеко не лучшего качества. Добавляют туда для запаха свой чай и фасуют его, а потом сетуют на то, что у них большие проблемы со сбытом. Так оно и понятно. А таких проблем у фермера Андрея Кульяна нет. Ему платят даже за будущий урожай, не сомневаясь в качестве еще не выпущенной продукции. Так что настоящий чай на Кубани есть. И нам предстоит вернуть его былую славу, а чаеводам – снова дать нормальную работу.
