Мы продолжаем следить за судьбой фермера Игоря Кащенкова из станицы Соколовской Гулькевического района, которому очень хочется спокойно заниматься своим делом, но препятствий для этого слишком много.
Мы уже писали о нем 24 июля 2015 года в материале под заголовком: «Я не шуметь, я драться хочу». Человек с непростой судьбой, сменил место жительства, приехал на Кубань. Построил дом, посадил дерево, вырастил двух прекрасных дочерей. Занимается откормом быков на мясо. Сейчас их у него 40. Бывало и вдвое больше.
Не так давно Кубанская ассоциация крестьянско-фермерских хозяйств номинировала его на получение гранта по государственной программе создания семейных ферм. Не получилось. Хочется надеяться, пока. Камнем преткновения стало лишь то, что все хозяйство Кащенкова находится во дворе его собственного дома, а закон гласит, что создать ферму можно лишь за чертой населенного пункта. Он просил руководство местного хозяйства продать ему заброшенный корпус давно пустующей фермы. Не продали. Посчитали, что будет полезнее разобрать его на кирпичи.
Отправился Кащенко дальше стучаться во все двери. Только вот делал он это со свойственной ему крестьянской прямотой. Ну что тут поделаешь? Не заканчивал человек «академиев». Ему куда легче за быками ухаживать, чем по кабинетам ходить. Короче, начались хождения по мукам, но это были еще цветочки. Дошел он и до нашей редакции, и после того как «КН» опубликовали статью в защиту фермера-трудяги, человека стали просто травить.
…Мы сидим в кабинете генерального директора хозяйства «Наша Родина» села Соколовское Юрия Мороза. Юрий Борисович производит впечатление интеллигентного человека. Обычно о таких людях говорят – белая кость, голубая кровь. Говорим о многом, о делах хозяйства, о животноводстве. Кстати, о животноводстве. В хозяйстве Мороза более тысячи дойных коров, что, в общем-то, делает ему честь как руководителю. Да и хозяйство в районе котируется. Недавно, рассказывает, телевидение приезжало. Ну, а потом постепенно переходим на больную тему. При упоминании фермера Кащенкова Юрий Мороз раздражается.
– Какая ферма, какой ему корпус? Не будет ему ничего! Да, приходил ко мне с такой просьбой. Перехватил меня во дворе конторы, так сказать, с заднего двора. Что я ему мог сказать, что надо участвовать в аукционе? Вот, посмотрите, сколько у нас желающих на корпуса.
Юрий Борисович достает документы. Рассказывает. Два претендента предложили одинаковую сумму. Теперь хозяйство повысит ставку и будет проводить новый аукцион.
Ну, это, в общем, внутренние дела. Меня интересует другое. Ведь была же возможность продать фермеру один из заброшенных корпусов давно пустующей фермы. Почти рядом с его домом, но аккурат за чертой населенного пункта. Проблема решилась бы сразу. И фермер мог бы откармливать бычков не за стеной собственной спальни, а в приличествующем такому делу корпусе. И не только. Сбылась бы его мечта заняться молочным скотоводством и войти в федеральную программу по созданию семейных молочных ферм. А это еще и несколько рабочих мест, дополнительные налоги в казну сельского поселения. Да что там лишний раз расписывать все преимущества такого подхода к делу. Подставьте плечо человеку. Помогите советом и делом. Не только же для себя он старается. Так нет, лучше, оказалось, разобрать этот корпус на кирпичи.
– Да какие там кирпичи? – возражает Юрий Мороз. – Корпус давно аварийным был. А если бы обвалилось что?
Это, конечно, так. Кто ж спорит? Только с такими руками, как у фермера, уверен, из аварийного корпуса уже давно можно было дворец для коров сделать.
– А вы же были у Кащенкова во дворе? Видели, какой ниткой его рулоны с сеном перетянуты?
– Был, – отвечаю. – И рулоны видел. Все аккуратно сложено, по-хозяйски.
– Так вот они синей лентой перетянуты – такую ленту мы у себя в хозяйстве используем. Я недавно поймал его с рулоном сена. Воровал он его на наших полях.
И генеральный директор рассказал, как недавно поздним вечером он задержал фермера с сеном, как вызвал охрану, как фермер не хотел возвращать сено. А потом для большей убедительности Юрий Мороз достал сотовый телефон и включил диктофонную запись их разговора во время задержания Кащенкова с ворованным, по утверждению генерального директора, сеном. Ну, что сказать, литературного тут было мало.
Мне оставалось только развести руками. И как тут было не согласиться с руководителем предприятия в оценке поведения фермера. Признаюсь, праведным гневом воспылал и я. Выходит, за вора заступался. И, уже выходя из директорского кабинета, твердо решил высказать Кащенкову все, что думаю. В принципе, что я и сделал, когда по моей просьбе он подъехал к конторе предприятия.
Потом молча постояли, переваривая ситуацию, а затем Игорь сказал:
– Висилич, я что, сам себе враг? Они же сколько лет следят за мной. Да если б я что-то подобное позволил! Не воровал я.
– Тогда, – говорю, – поехали, и покажи, где ты взял это сено.
И мы поехали. В совсем другой населенный пункт. Кругом были поля уже другого хозяйства. Приехали к фермеру, у которого, как утверждал Кащенков, он и покупал злополучное сено. Дорога круто спускалась к Кубани. Взору открылась красивая пойма реки, а главное, большое люцерновое поле. Кащенкова я попросил остаться в стороне, сам присел на скамью поговорить с хозяином.
– Да с Игорем мы не первый год знакомы. Своих бычков держим. Земля под сенокосы у нас есть. Своей скотине кормов хватает и Игорю, когда есть возможность, помогаем.
– Ну, а откуда же тогда у Кащенкова рулон сена, да еще перетянутый синей лентой, которую использует в работе хозяйство «Наша Родина»? – задаю вопрос собеседнику.
Он приглашает меня пройти на машинный двор. А там висят эти самые ленты, всех цветов радуги, в том числе и синие.
– Мы тоже синей пользуемся, – рассмеялся хозяин.
На обратной дороге мы с Игорем говорили уже другим тоном. Он ни в чем не пытался меня переубедить. Рассказал, что трудно, конечно, держать скотину без своей земли. Покупает корма, в год на это половина вырученных денег уходит. И это помимо того, что он постоянно берет в аренду неиспользуемые огороды станичников.
– А все же, как вы с генеральным директором встретились? – не удержавшись, снова начинаю пытать фермера.
Пересеклись они чисто случайно. Кащенков на своем «Жигуленке» с прицепом, груженым рулоном злополучного сена, пересекал автотрассу в черте села Новоукраинского. Километров в 15 от Соколовки. И земли здесь совсем другого хозяйства. Генеральный директор как раз в это время ехал по трассе. Видимо, возвращался откуда-то. Ну и встретились, как поется в известной песне, два одиночества. Один говорит, откуда сено? Другой отвечает, что из «леса, вестимо». А если серьезно, слово за слово и пошло- поехало. Генеральный вызывает охрану, Кащенков – фермера, у которого взял сено. После долгих разбирательств стороны не приходят к обоюдному согласию. Тогда Кащенков просит гендиректора вызвать милицейский наряд или ехать прямо в милицию. Пусть тогда они разберутся в ситуации. Тот не стал этого делать. А что помешало? Вот такая история, получившая дальнейшее продолжение.
Обсудить ситуацию вокруг фермера Кащенкова я попросил главу Гулькевичского района Виктора Кадькало. Поговорить удалось по телефону. Да и разговор получился коротким. По его словам, этот фермер ворует сено с полей предприятия «Наша Родина», а посему и разговаривать не о чем. Я не стал переубеждать. Чувствовалось, что глава абсолютно уверен в правоте своих слов. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, диктофонную запись генеральный директор озвучил не только мне. Заканчивая эту историю с сеном, задаюсь только одним вопросом. Что в итоге? Вся «королевская рать» ничего не смогла сделать с одним человеком? Да быть такого не может! А тут – ничего, кроме ничем не обязывающей диктофонной записи. Как говорится, много шума из ничего. Вот только даже это, как видно, имеет большие последствия. Ясно, что директор Мороз и фермер Кащенков находятся в разных весовых категориях. Простой вопрос: кому скорее поверят? Ответ на поверхности.
После публикации первой статьи мне позвонили в редакцию. Из высоких кабинетов. Сразу извиняюсь, не буду говорить кто. Сказали, что вы, Борис Васильевич, не того человека поддерживаете. Оказывается, крайне отрицательно охарактеризовал фермера заместитель главы Гулькевичского района, начальник управления сельского хозяйства Иван Дубровин. Его пригласили в Краснодар по этой теме. Ну, он рассказал, какой есть фермер Кащенков. Вот тут возникает закономерный вопрос. Мы сидели втроем на скамье во дворе фермера. Дубровина я предупредил, что буду в районе по такому-то вопросу. Иван Игоревич, отложив дела, любезно приехал на встречу, за что я ему благодарен. Поговорили мы о многом. Начальник управления сельского хозяйства сказал тогда немало хороших слов в адрес Кащенкова. Документы привез. Показывал фермеру, где есть хоть какая-то возможность взять корпус в аренду. В общем, хорошо поговорили. Потом вдвоем вместе с Дубровиным мы побывали у главы Соколовского сельского поселения Анатолия Боброва, который также очень лестно отозвался о Кащенкове. Напомню только один момент, когда глава сельского поселения сказал, что Кащенкову корпус бы дать, так мы туда экскурсии бы водили. Так когда вы, Иван Игоревич Дубровин, были искренним, во дворе у фермера или в высоком кабинете?
Вот такая история, конца которой пока не видно. Вот такая ситуация, когда так запросто человека можно возвеличить или с землей сравнять. Уверен, фермеру Кащенкову не надо ни того, ни другого. Ему бы просто спокойно работать, да детей растить. А еще хоть немного соучастия властей. Ведь одно же дело делают.
Борис ЗОЛОТОВ.
