Круги ада и счастливую любовь проживает супружеская чета Степановых из станицы Мингрельской Абинского района.
На металлическом заборе предупреждающая табличка гласит о том, что во дворе злая собака и добавление с долей юмора: «Я добегу до забора за 2,5 секунды, а ты?» И мы стучимся в приоткрытую калитку. Грозный пес рыжего цвета размером с крупного кота, виляя хвостом, встречает нас звонким лаем.
– А ну, Бим, провожай гостей в дом! – командует псу хозяйка. А тот, просто умница, от калитки бежит к порожкам, показывая дорогу.
Только в дом спешить не хочется. Хочется насладиться нежданной красотой. Кругом еще цветут чуть тронутые первым морозцем розы. Яблони, персики, сливы и груши уже сбросили свой летний наряд. А вот на кустах малины еще спеют ягоды. Хозяйка настоятельно требует, чтобы мы отведали их. Здесь же, в малиннике, и знакомимся. Андрей и Елена Степановы. Улыбаются. И глаза веселые. Сразу видно, гостям здесь всегда рады. Ему 46, ей чуть меньше. Вместе, считай, со школьной скамьи.
– У нас тут еще хурма росла, – Андрей хочет еще чем-то удивить. – Да вымерзла в одну из зим. Прежний глава станицы как-то к нам заглянул, спрашивает, а это что? Рассказали, так он не поверил. А листва с дерева уже облетела, висят на ветках только ярко-оранжевые плоды. Так он уже уходил, до калитки дошел, потом снова вернулся в сад, потрогал урожай рукой. И вправду, говорит, хурма выросла в казачьей станице.
В доме стол уже был накрыт. Пьем ароматный чай со сливовым вареньем. Только сливовые дольки вызывают удивление. Это какой же величины слива получается? Прямо как яблоко.
– Да мы же еще недавно саженцами занимались, – поясняет Елена. – Выращивали почти все сорта плодовых деревьев. Саженцы продавали, тем и жили. На наши пенсии ведь здорово не разгонишься. У Андрея 9 тысяч, у меня 6. Мы хорошо знаем, что значит жить в неделю на тысячу рублей…
С этого момента лирику заканчиваю. Тут уже надо прояснить ситуацию. Супруги Степановы – инвалиды с детства. У обоих церебральный паралич. Страшная болезнь опорно-двигательного аппарата. Андрей родом из Сочи. Родился таким, что дай Бог каждому. В местной газете как-то появилась заметка под заголовком «Вундеркинд». Так это про него. В 7 лет за пару минут «щелкал» любые кроссворды. Тянул на кандидаты в мастера по шахматам, а потом какой-то злополучный укол врача-практиканта. Задели нерв, ну и началось. Андрея скрутило за несколько дней. С той поры – вторая группа инвалидности.
У Елены похожая история. Заболела гриппом. Болезнь протекала в тяжелой форме. Врачи посчитали, что это дизентерия. В больницу положили вместе с мамой. Потом Лену изолировали и тайком взяли жидкость со спинного мозга. Могу в чем-то ошибаться. Так, во всяком случае, рассказала нам Елена. Ну и тот же результат, что у Андрея.
ДЕТКИ В КЛЕТКЕ
В итоге вместе попали в спецшколу.
– Это был интернат в Ейске, – поясняет Андрей. – Далеко не лучшее время нашей жизни. Мы были детки в клетке.
И поясняет смысл сказанного.
– Я вспоминаю школьные годы и плакать хочется. Особенно когда зазвучит песня, где есть такие слова: «Школьные годы чудесные, с книжками, шутками, песнями…» Это точно не про нас. Иногда пошучу с горечью, что мы с Леночкой отсидели 11 лет. С первого класса по 11-й. Жизнь за проволокой – это страшно. Тюрьма, одним словом.
Рассказ Андрея подхватывает его половинка:
– Кормили плохо. Иногда и голодали. Знали, что персонал тащил по домам продукты сумками. Бастовали, убегали. Но даже не это было самое страшное. Самое страшное – комплекс неполноценности. Среди нормальных людей мы ведь не жили. Только в своем кругу со своими проблемами. Особенно больно было, когда нас отпускали на каникулы. Приезжаешь домой, а на тебя смотрят, как на нечто, передразнивают, Да и сейчас попадаются такие дебилоиды.
А потом Елена вдруг встрепенулась.
– Да что это мы все о грустном. Давайте я лучше вам горяченького чайку подолью.
– К Леночке в первый раз я подкатил в 5 классе. Хотел дружить с ней. Но она дала мне от ворот поворот, – глядя на супругу, смеется Андрей. – Ладно, думаю, найду другую. Когда стали учиться в техникуме, снова повторил попытку. Лена снова «кинула» меня. А потом дети пошли.
Поженились совсем молодыми. Ей – 18, ему – 19. Сначала жили у родителей, в одном дворе. В пристройке. Но вскоре и оттуда пришлось уйти на квартиру.
Лена показывает фотографии детей – сын и дочь, Валерий и Инна. Валерий работает кинологом в Абинском УВД. Инна недавно вышла замуж. Теперь Степановы-старшие с нетерпением ждут внуков. Красивые, без всякого кокетства, дети. Папина и мамина радость.
НЕ ЖИЗНЬ, А ТРИЛЛЕР
Когда Степановы ушли на квартиру, чтобы как-то выжить, стали принимать цветной металл. Хлебнули по самое некуда. И наркоманы, и лихие люди донимали. Однажды даже чуть не придушили. А потом на краю станицы открылся другой пункт приема металла. Степановым конкуренты предложили работать на них. Те отказались. А вскоре ночью Елена проснулась от треска горящего шифера. Гараж вместе с «Таврией» сгорел очень быстро.
… Утром к Степановым пришли и сказали, что если хотите жить, принимайте металл, а мы будем его у вас забирать по своей цене. В справке написали, что пожар произошел из-за короткого замыкания. Лишь спустя несколько лет один из высокопоставленных районных милицейских чинов сказал Степановым, что в ту ночь их просто спалили.
– Вот пойди и разберись, кто есть кто, – вздыхает Елена и рассказала еще такую историю.
В середине 90-х они без документов возили спиртное из Темрюка в Краснодар. Приезжали, забирали у знакомых вино и в Краснодаре оптом сдавали. Словом, крутились, чтобы детей прокормить. А однажды в очередной поездке решили искупаться. Приехали на берег, а рядом сидели вроде как рыбаки. Разговорились.
– Мы вас знаем, – говорит один из них. – Знаем, сколько раз вы сюда приезжаете, что вы везете и куда, сколько у вас детей.
Оказалось, что каждый раз они их сопровождали до границы района и передавали по этапу, если так можно сказать. Вели Степановых до самого дома. Из чувства сострадания, как выразились, чтобы никакая сволочь к ним не пристала.
В общем, не жизнь, а какой-то триллер получается. Одно время был у Степановых подержанный микроавтобус. Срочно понадобились деньги. Решили его продать. Вскоре пришли покупатели. Дали задаток в 30 тысяч, а остальное, сказали, принесем позже. Написали расписку, что в течение месяца отдадут оставшуюся сумму. И полгода деньги не отдавали. Потом заявились, бросили машину у калитки со словами, что она им больше не нужна. Другую будут покупать. А микроавтобус убили напрочь. Возили на нем для стройки цемент, шлакоблоки и много чего другого. Словом, жизнь преподнесла очередной облом. Чуть отошли, собрались с духом, подали заявление в суд. Выиграли. Тем подонкам присудили выплатить Степановым 187 тысяч рублей. И вот они уже два года ждут выполнения решения суда.
– А судебные приставы на что?! – взрываюсь я закономерным вопросом.
Степановы грустно смотрят. Дают понять, что наивный я человек. Тут начинается новая глава издевательства над людьми, уже и так выше крыши хлебнувших горя.
ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА В ПРЕВОСХОДНОЙ СТЕПЕНИ
Елена четыре раза писала заявления судебным приставам. Глухо, как в танке.
– Обратилась уже не к районным приставам, а в районный суд Прикубанского округа Краснодара, – продолжает она. – Даже фамилию пристава помню – Григорян. Сказал, приезжайте, напоминайте.
М-да, ближний свет… Получается, что надо подталкивать судебных приставов выполнять свою работу? Наняли юриста. Он был в прокуратуре. Ему тоже пообещали. И снова тишина. Степановы пишут очередное заявление судебным приставам с просьбой дать им справку о проделанной работе по взысканию денег. Заявление подали 19 марта этого года. Закон гласит предоставить выписку в 10-дневный срок. Скоро декабрь. Степановы подают жалобу на судебных приставов в прокуратуру Прикубанского округа. И снова, как говорил Савелий Крамаров в известном фильме, «…и тишина!». Разве что только мертвые с косами вдоль дороги не стоят.
– А в краевом управлении судебных приставов поиздевались над нами в превосходной степени, – спокойно, уже без эмоций, продолжает Андрей Степанов. Видно, все в этих тяжбах выплескал. – Это была классика жанра! Приехали на Красную, в управление. Нам в окошке сказали, что надо предварительно записаться на прием к дежурному судебному приставу. Спрашиваем, где номер телефона взять? Нам дежурные написали на бумажке. Отходим в сторону метра полтора, набираем номер. Слышим телефонный звонок в этой же комнате дежурного. И снова тишина. Они просто ушли. Где-то через полчаса появилась женщина, приняла заявление. Сказала: «Ждите». Ну вот, опять ждем. Приезжал к нам юрист из районной администрации. Послушал, покивал головой. Сказал, что судебные приставы им не подчиняются. Нутром уже чувствуем, что этих денег мы никогда не увидим. Пинают, одним словом!
– Мы же ведь ни у кого ничего не просим, – говорит Андрей. – Только если положено – сделайте. И все. Трудно выполнить решение суда?
Что тут скажешь? Можно только продолжить эту печальную историю. Так что идем дальше.
Газа у Степановых нет. Топят дровами. Было ТСЖ. Туда Степановы сдали на проект 16 тысяч рублей. Квитанцию до сих пор хранят. Товарищество распалось. Степановы считают, что деньги ушли с бывшим главой станицы.
ЭХ ТЫ, АТАМАН, АТАМАН…
Еще один пример из бизнеса Степановых. Как уже я говорил, супруги занимались выращиванием саженцев плодовых деревьев. Сейчас уже не занимаются. Совсем не под силу стало. Торговали ими на местном рынке, какая-никакая, а копеечка в семейный бюджет. Подошел к ним как-то местный участковый. Купил саженцы на тысячу рублей. Сказал, что дней через десять отдаст деньги. Прошло 10 лет! Участкового звали Сергей Каневский. Сейчас он уже не участковый, а атаман станицы Мингрельской. Андрей, вспоминая эту историю, смеется.
– Уже сам факт греет душу, что станичный атаман мне бабло должен.
Дозвонился я Сергею Ивановичу, напомнил эту историю. Атаман пререкаться не стал.
– Да, – говорит, – покупал я у них саженцы. Ну, во всяком случае, могли бы и напомнить.
Попросил я его отдать инвалидам эту тысячу рублей. Пусть и через десять лет. Хотя за это время тысяча уже подросла… Для вас, Сергей Иванович – это карманные деньги, а Степановы на них неделю жить будут. Атаман пообещал все уладить. Пока готовился материал, прошло время. Позвонил Елене, спросил, не отдал ли атаман долг? А та как рассмеется:
– Да пару дней назад с ним на улице встретились. Даже не поздоровался. Только отвернулся.
Сергей Иванович, атаман! Теперь через газету приходится к вам обращаться! Пожалуйста, верните людям деньги! Да, время лечит, но это не тот случай, так как жадность толкает на подлость.
СЛОВО ГЛАВЫ – КРЕМЕНЬ
С главой Мингрельского сельского поселения Игорем Дубровиным мы встретились во дворе администрации. В кабинет поначалу не пригласил, но потом передумал. В здании прохладно, если не сказать больше. В кабинете аскетическая обстановка. Ничего лишнего. Первым паузу прерывает глава. Сказал, что пока не протянет газ в микрорайон, где живут Степановы, газового отопления в администрации не будет. Ну что ж, это делает ему честь. Рассказываем Игорю Владимировичу, что супруги Степановы о нем хорошего мнения. За три года пребывания в этой должности он немало сделал для станицы. Да и слово свое глава держит. Степановы попросили у входа в администрацию, кроме пандуса, еще и перила сделать, чтобы им было легче подниматься. Глава пообещал и сделал.
Спросили мы у Дубровина о канувшем в Лету кооперативе, с которым, якобы, испарились деньги Степановых на газификацию. Ответил, что это не так и газ через год, ну полтора, у Степановых обязательно будет.
– А давно вы были у Степановых? – задаю главе очередной вопрос. Ведь все-таки этим людям требуется побольше внимания, оно, как известно, дороже денег. Ну, понятно, он у них никогда не был. Ладно. Тем более что Степановы не в обиде. Дома у них мы говорили о санаторном лечении, которое Андрей и Елена получили только один раз, и то в школьные годы. Такой возможности у них больше не было. А хорошо было бы людям с ограниченными возможностями подлечить опорно-двигательную систему. Государство доплачивает Андрею 1,5 тысячи рублей, Елене – тысячу. Степановы говорят, фишка в том, что если они напишут в соцзащиту заявление на санаторий, то потом 5 лет им не видать доплаты. На это они пойти не могут. Эта доплата им очень нужна в повседневной жизни. Тут, говорят, детей надо было кормить, а если в санаторий, то зубы на полку. Да и их одноклассники из той же ейской спецшколы после ее окончания в санатории никогда не были. Такая вот система.
Есть в Абинском районе свой профилакторий. Степановы мечтают хотя бы там побывать. Поделились с главой этой мыслью. Игорь Владимирович откликнулся сразу. Набрал по телефону своего коллегу, главу Ахтырского сельского поселения. Даже громкую связь включил, чтобы мы слышали. Профилакторий пока не работает, но есть надежда, что заработает, и Дубровин пообещал со временем решить этот вопрос. Будем надеяться, что слово главы – кремень.
С гостеприимными хозяевами мы прощались в том же саду. Рыжий Бим на нас уже не лаял, а только с удвоенной энергией махал хвостом. А тут сарайчик рядом, дверь распахнута. И видно стопки с одеждой. Конечно, стало интересно, что это за склад. И вот еще один повод, то ли для удивления, толи для восхищения. Оказывается, это «сэконд-хенд» по-степановски. Попробую объяснить. В свое время они опубликовали объявление в районной газете, что принимают бывшую в употреблении одежду, обувь, старые книги и так далее. Думаете люди им понесли? Ан нет, сами ездят и собирают.
– Зачем? – так и вырвалось у меня. – Забот, что ли, мало? Да и бензин ведь денег стоит.
Оказывается, так надо. Для души. Заниматься благотворительностью, если так можно сказать, сердце просит. Сами в жизни много чего нахлебались, так хоть немного другим чем-то помочь. Приходят малоимущие, из многодетных семей, берут что надо. И в район в социальную защиту вещи везут. Ну, а что остается невостребованным, идет на ветошь. А бензин порой окупается. Кто сотню даст, а кто и больше.
ЛЕБЕДИНАЯ ВЕРНОСТЬ
Как-то Степановы увидели в районной газете объявление, что в крае проводится конкурс «Лебединая верность», посвященный семье, где царят мир, любовь и согласие. Решили принять участие. Сделали альбом, написали свою историю. Отвезли в сельскую администрацию. Через время звонок: «Вы стали победителями». Награду вручали в Краснодаре. Вернулись с грамотой и фотоаппаратом. Память на всю жизнь!
Дом Степановых стоит на берегу красивой речки. Андрей с сыном смастерил мостик, где теперь семья отдыхает в тени красивых ив. Идея развести лотосы родилась как раз в такой момент. Трижды ездили в Белозерный, привозили оттуда эту красоту. Как ни старались, растения не принимались. А как-то сын познакомился с девушкой. Ее родители и наделили Степановых-старших лотосами. Четвертая попытка оказалась счастливой.
– Значит, добрые люди попались на нашем пути. Теперь мечтаем, чтобы на нашей речке лебеди поселились. Он и она. А лебединой верности мы их научим, – говорит Елена.
Борис ЗОЛОТОВ.
