Евгений Миронов: «Онегин – не циник, он был прав»
В Сочи завершился XVI Зимний международный фестиваль искусств Юрия Башмета. Одним из ярких спектаклей стала музыкальная постановка «Евгений Онегин. Лирические сцены», главные роли в котором исполнили Евгений Миронов и Елизавета Боярская.
Спектакль-концерт с участием отечественных звезд первой величины собрал полный зал. Со сцены Зимнего театра звучали стихи Александра Пушкина под музыку Петра Чайковского, Арама Хачатуряна, Георгия Свиридова, Модеста Мусоргского и Сергея Рахманинова. Постановщиком спектакля-концерта выступила Марина Брусникина. Музыкальные партии блестяще исполнил Всероссийский юношеский симфонический оркестр под управлением Юрия Башмета, а главы пушкинского романа читали Евгений Миронов и Елизавета Боярская.
Перед спектаклем Евгений Миронов рассказал «КН» о творчестве и любви.
– Евгений Витальевич, добрый день. Расскажите о спектакле. Казалось бы, Пушкина знают все и всего. Чем эта постановка отличается от других?
– Это настоящая феерия музыки и поэзии. Спектакль-концерт называется «Лирические сцены». То есть это не совсем привычная и знакомая нам история, где главным является объяснение Татьяны с Онегиным. Здесь мысли Пушкина о своем возрасте, смерти, любви, очень много юмора. Обычно такие отступления – не ключевые в романе, мы их пролистываем и ждем объяснения Татьяны или их последнюю встречу с Онегиным. Но, оказывается, в романе скрыто много потрясающих вещей. Гений Пушкина в том и гений, что, с одной стороны, он говорит о каком-то персонаже, которого он сочинил, в данном случае Онегине. С другой стороны – обо всех нас.
– Вы частый гость сочинского зимнего фестиваля. Чем в этот раз он вас удивил?
– Честно скажу, я восхищаюсь этим фестивалем уже много лет. Сюда привозят какие-то удивительные творческие открытия. В этот раз я впервые выступаю со Всероссийским юношеским симфоническим оркестром Юрия Башмета. Это молодые музыканты, которых Юрий Абрамович, как цветы, собирал из разных мест. Они уже доказали свою самодостаточность, не первый год выступают по всему миру. И у меня сегодня на репетиции с ними была такая бешеная энергия, прям вау! Эта энергия, может, даже ценнее профессионализма, потому что она очень искренняя.
– Что вам еще дает силы, как вы восстанавливаетесь?
– Вот этим и восстанавливаюсь, творчеством других. Накануне я был в Зимнем театре на концерте дирижера Теодора Курентзиса с его оркестром musicAeterna. Это потрясение! Это не то что восстановление, я подумал: «Как же я должен читать Онегина после такого невероятного исполнения «Ромео и Джульетты» Чайковского в интерпретации Курентзиса». Вот таких впечатлений надо больше.
– В конце 2022 года на экраны вышел фильм Константина Статского «Жанна». Одноименный спектакль на протяжении восьми лет успешно шел в «Театре наций». В картине вы играете высокопоставленного сотрудника спецслужб, знакомого главной героини. У вас там необыкновенно сложный грим, такой, что на премьере вас не узнали даже собственные студенты.
– Да, мой грим занимал два часа. Это второй пластический грим в моей жизни. Я всегда завидовал зарубежным коллегам, как они экспериментируют с гримом, без помощи компьютерной графики. Они делают такие лица! А мы часто переживаем, что это будет видно на экране. Но сейчас у нас есть такие специалисты, которым все по плечу. Для меня это был очень интересный опыт. В таком образе меня ранее никто еще не видел.
– Был ли какой-то реальный прототип у вашего героя?
– Реального прототипа у моего персонажа не было, это скорее собирательный образ. Мне хотелось показать, что даже в таком серьезном властном чиновнике могут быть трогательные черты, что даже такому закаменевшему герою ничто человеческое не чуждо.
– Сегодня вы сыграли и попробовали практически все, о чем может мечтать любой артист. Осталась еще мечта у актера Евгения Миронова?
– Мечтаю, чтобы я не остановился, не предал самого себя. Не хочется, чтобы мои близкие делали вид, что все хорошо, когда на самом деле все не так. Я это часто вижу, такое происходит со многими людьми. Если опять вспомнить Пушкина, его строки: «Не дай мне Бог сойти с ума, нет, лучше посох и сума». Такое благоразумие, наверное, надо заслужить.
– Возвращаясь к Пушкину, спектаклю и вашим молодым коллегам. Артисты из юношеского оркестра сейчас как раз находятся в возрасте персонажей Онегина и Татьяны. И порой они переживают большие потрясения в любви. Как старший товарищ посоветуйте им – что делать, если вас отвергли в любви?
– В 2020 году на фестивале в Сочи в Зимнем театре я представлял спектакль «Ван Гог. Письма брату». Так вот Ван Гог советует не покоряться, в смысле не смиряться с отказом, биться до конца за свою любовь. Пушкин в этом смысле рассуждает по-другому. Я всегда считал, что Онегин – циник, как он может так поступить, отвергнуть Татьяну, ведь девочка так искренне ему объяснилась. И вот недавно открыл для себя, что Онегин прав, он очень достойно ей объяснил, что надо быть аккуратнее со своими чувствами, потому что кто-то может обмануть. Поэтому для меня Онегин – не циник, он был прав. Он не обманул Татьяну, а поступил честно. В любви нет никаких рецептов. Каждый попадает в этот омут, в океан любви и борется по-своему. Тут невозможно никому ничего посоветовать. В любом случае это прекрасно и печально, потому что, даже если это обоюдное чувство, оно потом проходит. Но без этого чувства не было бы великих произведений.