Рухлядь или историческая ценность: что делать со старым центром Краснодара

Журналисты «КН» прошлись по старому центру Краснодара, где решается судьба десятков ветхих и аварийных домов и их обитателей.

Каким должен быть старый центр – пожалуй, сегодня это самая обсуждаемая тема в Краснодаре.

Ломают копья архитекторы, дискутируют общественники, до хрипоты спорят старушки на лавочках у подъездов. Сносить ли ветхие полуразрушенные дома или начать их реставрировать? Являются ли бывшие конюшни двухсотлетней давности элементом неповторимой культурно-исторической атмосферы города или на их месте лучше построить что-то новое? Переезжать ли из крошечных «частичек» с туалетом на улице в многоэтажные новостройки спальных районов или остаться в таком родном дворике-муравейнике на 20 хозяев?

Мы решили своими глазами посмотреть, что же скрывается за сухим перечнем аварийных и готовых к сносу домов, и пообщаться с людьми, которые живут в старом центре и ждут расселения.

На городских развалинах

Каждый день мимо неприметного забора по ул. Гимназической проходят сотни людей – в ста метрах находится Краснодарский государственный историко-археологический музей-заповедник им. Е. Фелицына, вокруг множество офисов, магазинов и ресторанов. Но только местные знают, что внутри жилого квартала впору снимать фильмы ужасов или ремейк бессмертного «Сталкера» Тарковского. Много лет несколько разрушенных двухэтажных бараков наводят ужас на соседей и ждут, пока кто-то решит их судьбу.

– Насколько я знаю, строили их где-то сразу после войны, – говорит Ирина Сергеева, жительница одного из соседних домов. – Времена были трудные, людям надо было хоть где-то жить, тут не до архитектурных изысков. В нашем дворе тоже есть дом под снос, он вплотную примыкает к стене одного из бараков. Так вот он был раньше не то конюшней, не то сараем. Превратили его в коммуналку – одна кухня, много комнаток, удобства во дворе. Это уже потом, когда семьи стали расти, второй этаж надстроили, «налепили» лестниц разномастных, каждому свой вход. Ну что вы, какая тут архитектурная ценность! Скорее бы уже закончилась эпопея с расселением – может, нашелся бы инвестор, который построил бы здесь что-то красивое.

По словам Ирины, расселение жильцов начали лет 20 назад, в начале двухтысячных. Инвестор за аварийные квадратные метры давал очень неплохие деньги, и большинство семей купили себе новое современное жилье. Тем, у кого были совсем маленькие комнатки, давали однокомнатные квартиры. Словом, люди остались довольны. Однако разъехались не все: например, один сосед Ирины несколько лет в судах оспаривал сумму выплат. Да и еще у нескольких жильцов возникли спорные моменты. Что теперь с инвестором и кто является наследником этих живописных развалин – здесь не знают. Но искренне верят, что рано или поздно руины исчезнут.

– Ну ладно наш двор, тут мы присматриваем за пустым домом, собачки чужих не пускают, а в соседних бараках ведь бомжатник! – возмущается Ирина Сергеева. – Горы мусора, выбитые окна, обугленные стены. Трижды уже были пожары, последний – в прошлом году. Здесь ведь все постройки вплотную друг к другу, полыхнет – и глазом не успеем моргнуть, как сгорит весь квартал.

Территория бродячих собак

В самом начале ул. Комсомольской, неподалеку от набережной Кубани, когда-то тоже строили бараки – жилье для работников речного пароходства. Если верить документам, годы возведения трех корпусов – с 1957 по 1960-й. Скорее всего, предполагалось, что пожить людям в этих коммуналках надо будет совсем недолго, – все мы помним, что к концу XX века каждому советскому человеку обещали по отдельной квартире. Однако этого не случилось и расселять людей стали гораздо позже, и уже благодаря инвесторам, которые захотели что-то построить взамен старых коммуналок.

К этому времени в бараках пароходства каждый выживал, как мог – со всех сторон к крошечным квартиркам пристраивались такие же крошечные санузлы, веранды, кухоньки. Дома в конце концов признали аварийными и собрались сносить, а людям стали подыскивать новое жилье. Впрочем, два корпуса стоят по сей день, и в одном из них до сих пор живут. Юрий Монастырский с женой, единственные из всех жильцов, съезжать из аварийного дома не хотят и отстаивают свои интересы в судах.

– Я сделал хорошую пристройку к своей квартире несколько лет назад, вложил много денег, свое жилье аварийным не считаю и уезжать не хочу! – говорит Юрий.

Ну а пока служители Фемиды решают, законны ли пристройки Юрия Монастырского, территория огромного двора приходит в упадок и зарастает сорняком. Из окон соседних многоэтажек хорошо видны старые деревянные сараи, которые прогнили и стали заваливаться набок, и кучи мусора, оставленные прежними жильцами. Средний из трех бараков не так давно снесли – однажды, рассказывает Юрий Монастырский, саманные стены вспыхнули, как спичка, и почти полностью выгорели (не то бомжи костер развели, не то любители острых ощущений пробрались на заброшенную территорию и что-то подожгли). Полуразрушенный скелет самого дальнего дома еще стоит, но его так затянуло плющом и высокой травой, что мы даже не смогли к нему пробраться. Говорят, только бродячие собаки находят туда лазейки.

«Сыплется потихоньку»

Двухэтажные дома в самом начале ул. Леваневского когда-то принадлежали Министерству обороны. Были в них и казармы, и общежития. А сразу после войны, говорят, тут держали пленных немцев. Сейчас здесь обычные жилые квартиры – правда, больше похожие на коммуналку: кухня на этаже, удобства во дворе. И десятки семей, мечтающих переехать.

– Были помоложе – мылись холодной водой в раковине на кухне, потом кто-то за перегородкой в комнате душ-унитаз поставил, кто-то пристройку сделал, – рассказывает один из жильцов, пенсионер Владимир Зайцев. – На старости лет хочется комфорта. А состояние дома сейчас можно описать двумя словами: сыплется потихоньку. Дом признали аварийным. Конечно, мы по мере сил его поддерживаем – тут подкрасили, там побелили. Но хочется надеяться, что нас все-таки расселят в достойное жилье, – вроде бы включили нас в специальную программу. Зимой уже пришли по почте уведомления об изъятии земли. Я юрист по образованию, поэтому могу предположить, что вскоре должна быть сформирована комиссия, нам предложат варианты компенсации (деньгами или другим жильем), и от года до пяти лет займет расселение.

Конечно, признаются жильцы, привыкли они за много лет и к тихому дворику, и к старому центру. Но, если все-таки не даст сбоев программа по расселению и все произойдет так, как планируется, – никто особенно сожалеть не станет.

А бомж и ныне там

Мы долго колесили по городу в надежде найти те самые градообразующие исторические постройки, которые надо сохранить. Часть домов из нашего списка, готовых к сносу, была уже разрушена, а пустые дворы обнесены высоким забором. Часть просто добросовестно законсервирована и закрыта от непрошеных гостей, но даже сквозь забор видно: эти трущобы вряд ли представляют какую-то историческую ценность. И все-таки наши поиски увенчались успехом.

Дом № 106 по улице Длинной обнаружился не только в списке аварийных и расселяемых, но и в документе, который не так давно опубликовали многие пользователи социальных сетей и средств массовой информации, – в каталоге исторически ценных градоформирующих объектов проекта предмета охраны и границ территории исторического поселения регионального значения город Краснодар. Составители этого каталога утверждают, что «ценность этого жилого дома представляют объемно-пространственное решение здания в первоначальных пропорциях, подлинных материалах, включая композицию и декоративное убранство уличных фасадов».

Калитка во двор старинного дома была наглухо закрыта, поэтому взглянуть своими глазами на возможные «литеры» внутри не удалось. Возможно, есть там, как и во всех старинных краснодарских особняках, свои купеческие конюшни, превращенные в жилой фонд и готовые к сносу. Однако сам особняк, выходящий фасадом на оживленную улицу, встретил нас распахнутыми окнами и выбитыми стеклами.

– Года три назад его расселили, – рассказывает Николай Алешин из соседнего двора. – Если я правильно помню, там было восемь квартир. Но дом не законсервировали, и, как следствие, сюда стали захаживать бомжи. Результат закономерен: пару месяцев назад здесь случился пожар. Хорошо, что потушили быстро.

Коммуналки XXI века

Но если судьба жильцов дома с улицы Длинной более или менее понятна – их расселили, то сотни краснодарцев такой определенностью до сих пор похвастаться не могут. Многие дома старого центра признаны аварийными и ветхими, но никаких вариантов переселения жильцам не предлагают. В такой ситуации много лет живут люди в доме № 157 по улице Буденного. Этот адрес тоже значится в упомянутом выше каталоге.

По мнению экспертов, ценность здесь представляют «объемно-пространственное решение здания в первоначальных пропорциях, подлинных материалах, включая декоративное убранство уличного фасада». Правда, как выяснилось позже, жильцы оптимизма историков и архитекторов не разделяют и мечтают поскорее выехать из своего градоформирующего дома: условия для жизни в нем ужасные.

Мы поднялись на второй этаж по крутой металлической лестнице и попали в узкий, темный коридор, плотно заставленный шкафами, газовыми плитами, столами. Это не просто коридор, но еще и кухня для шести квартир. Старая проводка, осыпающиеся турлучные стены. В коридор выглянула хозяйка одной из квартир, представилась Людмилой Федоровной:

– Да, дом аварийный. Хотим ли мы отсюда съехать?! Да я об этом мечтаю каждый день из 66 лет, что здесь живу! Когда мы с мамой переехали в Краснодар в 1953 году, на нашей домовой книге было большими красными буквами написано: «Под снос!». Столько раз нам обещали, что вот-вот, еще чуть-чуть – и мы переедем! Мамочка часто говорила под конец жизни: «Ну хоть одну ночь переночевать бы мне в своей новой квартире!» Так и не дождалась, умерла… Ну вот пойдемте, покажу наш санузел – сами поймете, можно ли жить в таких условиях.

Условия и правда аховые. На всех жильцов – две старые раковины. Это тебе и душ, и прачечная. Водяных счетчиков нет, приходится платить по нормативу – и, вероятнее всего, переплачивать в несколько раз. Старая проводка не выдерживает напряжения – даже загорелась однажды, рассказывает хозяйка. Надпись на балконной двери предупреждает: балкон аварийный, рухнуть может в любой момент, выходить на него не стоит. Много раз за эти годы приходили чиновники и уточняли: вы точно хотите переехать, не передумали? «Не передумали!» – с надеждой отвечают каждый раз жильцы. И здесь, и в соседнем доме № 155 готовы съехать в любой момент.

– Честно говоря, устали ждать уже, – жалуется Елена Жук. – Столько лет в подвешенном состоянии! Окна давно надо менять, крышу. Но доходы у нас не великие, вкладываться – так на перспективу. Вон, смотрите, не выдержали – унитаз рядом со входом в дом начали устанавливать. Сколько можно круглый год в будочку через двор бегать! Ничего, если что – снимем, с собой увезем. Повезло же соседям из 159-го дома, нашелся инвестор, все разъехались.

И люди продолжают ждать. И здесь, и еще по десятку таких же адресов из списка аварийного жилья. Верят, что у кого-то появятся планы по реконструкции старых дворов и найдутся деньги на расселение жильцов. Найдутся средства и на строительство новых комфортных домов, и на бережное отношение к старине. А город найдет золотую середину между сохранением неповторимого исторического облика и динамичным развитием.

Адреса, по которым мы прошлись:

• ул. Гимназическая, 59

• ул. Рашпилевская, 46

• ул. Рашпилевская, 129

• ул. Рашпилевская,45 /ул. Ленина, 36

• ул. Длинная, 106

• ул. Леваневского, 32

• ул. Комсомольская, 2

• ул. Базовская, 93

• ул. Базовская, 91

• ул. Буденного, 122

• ул. Буденного, 159

• ул. Буденного, 143

• ул. Буденного, 155

• ул. Буденного, 157

• ул. Леваневского, 4

• ул. Леваневского, 4/2