Легенды Кубани
ПРАВДА И МИФЫ О ЛЕГЕНДАРНОМ ЖОКЕЕ И ЕГО КОНЕ
Необъяснимый трепет охватывает меня каждый раз, когда я попадаю в эту помещичью усадьбу в поселке Восход Новокубанского района. Этот старинный особняк, на втором этаже которого таинственно мерцают сотни кубков, ваз и статуэток, мчатся бронзовые лихие всадники, висят ряды разноцветных тяжелых попон и картин знаменитых скакунов. На самом верху огромной пирамиды находятся те самые «звездные» кубки, которые принесли этому местечку мировую славу.
А во дворе стоит величественный и застывший виновник всей этой славы. Подняв голову и навострив уши, он будто вглядывается вдаль. Его мускулы напряжены, и он вновь готов лететь по скаковой дорожке вперед к своей победе. А может, он ждет его, своего жокея, который, как всегда, приветливо подойдет, потреплет по гриве, угостит яблоком или ароматным кусочком хлеба и поведет за собой.
Да, это тот самый непревзойденный, дважды «трижды венчанный» Анилин — лучший скакун Советского Союза. Местные жители на вопрос, помнят ли они про скаковую знаменитость, ухмыльнутся и скажут:
— Еще бы, за него предлагали столько золота, сколько он весит. А это 400 кг!
— А Насибова помните?
— Это который и на козе скачки выиграет? — смеются мне в ответ. — Еще бы не помнить. Он вон в том доме жил, на втором этаже, там и умер.
Две легенды
Самым большим испытанием для жокея всегда был полет в самолете. Пугливые скакуны боялись крылатых машин, как огня. От одного их вида они храпели и пятились назад, становились на дыбы. Чтобы завести их в самолет, приходилось прибегать к разным хитростям: завязывать глаза, заманивать вкусностями, надевать седло и даже заезжать верхом. Пилоты же предупреждали: «Шатать самолет ни в коем случае нельзя…». А полет в Вашингтон длится 11 часов.
…В тот раз Насибов встал рядом с Анилином, угостил его шоколадкой, положил руку ему на гриву, стал ласково гладить. Жеребец перестал дрожать, прижался к жокею, его дыхание стало ровным… Так они и стояли вместе на протяжении всего полета, прижимаясь друг к другу. Вместе они прошли и недолгую, но яркую скаковую карьеру. Две легенды советского конного спорта. Оба с непростой, но удивительно схожей судьбой. Мальчик-сирота, едва не умерший от тифа, и неказистый жеребенок — оба нежданно ставшие мировыми знаменитостями.
Жокей в 13 лет
— Да нет, не был Анилин хромым, и Насибов его не выбирал специально. Все это сказки, — рушит с ходу известную легенду о хромоте легендарного жеребца Тельман Мамедов. — Николаю он достался случайно. Молодняк, как всегда, делили между отделениями. Анилин оказался у него. Правда, лошадка была неказистая. А то, что это жеребец непростой, жокей рассмотрел потом.
Известный конник и Анилина, и Насибова знал как облупленных. Вместе работали, дружили, делили радости и горести. Семья Мамедовых даже жила с Насибовыми по соседству. Между дворами не ставили забор. А за пару часов перед смертью знаменитого жокея они разговаривали на улице.
— Много горя хлебнул Николай Насибов в детстве, — продолжает свой рассказ Тельман Мусаибович. — В годы репрессий в Грузии на его глазах расстреляли отца. Потом умерла мать. Остался мальчишка сиротой, беспризорником. Он изо всех сил старался выжить. Видно, тогда и сложился его бойцовский упорный характер. Во время эпидемии тифа его, бездыханного, нашли на улице. Решили, что он умер, и отвезли в морг. Выходила его русская женщина, которая искала в морге своего сына, а нашла ожившего Николая.
Тогда же мальчишка сдружился с лошадьми. С 12 лет он пас табуны лошадей, эвакуированных в годы войны на Куларский конный завод. А в 13 был уже жокеем.
До сих пор жива легенда, что 15-летнему Насибову предложили стать конюхом. Но парень заартачился: мол, не затем он сюда приехал.
— Хочу скакать на лошадях! — сердито заявил мальчуган.
— Ладно, — удивился начкон, — есть тут у нас норовистый жеребец, никому не дается. Поедешь завтра на нем на скачках. Усидишь — пойдешь учиться на жокея, а нет — не обижайся.
На следующий день Насибов не только проехался на том жеребце, но и выиграл забег. Поговаривают, что в тот год за скаковой сезон он одержал 40 побед. И так было на каждом ипподроме, где бы он ни выступал: в Москве, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Пятигорске.
Часто люди приходили на ипподром специально «посмотреть на Насибова». Им восхищались, спорили о его тактике вести скачки. А профессионалы говорили, что такие конники рождаются раз в столетие. Сам же Насибов считал, что главный секрет его успеха — это трудолюбие.
Но самый звездный час жокея наступил, когда появился на свет Анилин.
«Железный посыл»
Люди, знавшие Насибова, всегда удивлялись его умению ладить с лошадьми, чувствовать их настроение. Он относился к ним, как к детям, носил им лакомства — ржаной хлеб, яблоки, арбузы. И каждого скакуна жокей вел на скачках по-своему.
— У Насибова с лошадьми была необычайная взаимность, — вспоминает Тельман Мамедов. — Вот бывает у человека такая аура, которая трогает даже лошадь, успокаивает ее. Сам он по натуре был человек жесткий, особенно в отношении работы. Но рука у него была ласковая, шелковая, как говорят, успокаивающая нервы. Николай имел великолепное чутье при отборе лошадей, чувствовал их. Он мог предугадать по внешнему виду, поведению, кто как будет работать. И этот талант его не подвел. С Анилином так же вышло.
Ведь на Анилине скакал не только Насибов. Но другие жокеи на нем никогда не побеждали. Правда, странно? А вот союз Насибова и Анилина обоим принес мировую славу. Николай настолько понимал этого жеребца и умел руководить им на скачках, что практически каждый раз был первым. Насибов скакал на Анилине 25 раз, из них 21 раз с победой, один раз было втрое место и два раза — третье.
Самым звездным и до сих пор не побитым рекордом этой скаковой пары стала тройная победа на приз Европы в Кельне. Первый раз Анилин и Насибов взяли его в 1965 году, опередив ближайшего соперника на голову.
На следующий год за повторное участие в престижной скачке Анилину навесили дополнительный груз — две свинцовые пластины весом в 2 килограмма. Таковы были правила состязания. Но и с этим довеском Анилин оказался первым. Накал состязания был настолько сильным, что победу скакуна пришлось доказывать фотофинишем. На этот раз Анилин опередил соперников на полголовы.
Участие Анилина и Насибова в скачках на приз Европы в третий раз в 1967 году было сопряжено с невероятными трудностями. Как ни доказывал прославленный жокей, что они победят и на этот раз, все были категорически против.
— Сколько тогда ему пришлось пережить неприятностей, сколько козней завистников преодолеть, вы даже не представляете, — вспоминает Тельман Мамедов. — Анилин в тот год был уже производителем. Так доходило до того, что Насибова спрашивали: «А может ли такой конь участвовать в скачке?» Николай тогда заметил: «У жокеев жены тоже есть. Так что нам теперь не скакать?»
В итоге Насибову удалось убедить начальство. Поездка в Кельн состоялась. На этот раз Анилину навесили 4 дополнительные свинцовые пластины — 4 лишних килограмма.
— А правда ли, что в третий раз выиграть скачку Насибову помог случай? — вспомнил я услышанную когда-то историю. — Говорят, что шел дождь. Насибов надел плащ. Во время забега шелест плаща отпугнул лошадей соперников…
— Это все анекдот от недоброжелателей, это неправда, — возмущенно воскликнул Тельман Мамедов. — На скачках он вообще не был в плаще. Дождь действительно моросил. Сверху Насибов был одет в болоньевую куртку. Но когда уходил на старт, он эту куртку снял и остался, как всегда, в камзоле и картузе. Кстати, эта его одежда так и хранится в Кельне на ипподроме.
В третий раз Анилин и Насибов оторвались от преследователей аж на 4 лошадиных корпуса. Это была блистательная победа.
На скачках у Насибова был свой секрет, своя тактика, которую называли «железный посыл». У Анилина не было такой резвости, как у других лошадей. Но он обладал неимоверной силой и выносливостью. Это жокей и использовал, чтобы вымотать конкурентов. Он все время задавал тон, за ним гнались. Но перед последним поворотом Насибов давал лошади передохнуть и через несколько секунд бросался вперед. Соперники этого броска не выдерживали. Трибуны ипподрома на мгновенье замирали и взрывались восторженным ревом: «Насибов вовсю поехал!»
После этой победы он приехал домой, повесил на стену свой хлыст и сказал: «Кто выиграет три раза приз Европы, тот мне докажет, что он сильнее». Больше он скакать не стал. Работал тренером. И тренерский талант у него был великий.
Кстати, Насибов причастен и к четвертой победе на приз Европы, уже как тренер. Николай там опять применил свою особую тактику. Скачки выиграли наш жеребец Аден и жокей Александр Чугуевец. Немецкие газеты прозвали Насибова за эту победу «русской лисой, стащившей в Москву еще 250 тысяч марок».
Будут ли другие Насибов и Анилин?
Прощаясь с Тельманом Мамедовым, не мог я не задать ему вопрос, который больше всего меня волнует:
— Почему в России так и не появились второй Насибов и второй Анилин? Ведь сколько лет прошло, а их рекорд так и не побит. Даже близко никто к нему не подошел. Возможно ли их второе явление?
— Возможно! — задумавшись на мгновение, ответил опытный конник. — И может быть, лучше, чем Анилин. У нас был такой жеребец — Акбаш. По своим свойствам он был намного лучше Анилина. Но рядом не было такого жокея, как Насибов.
У Анилина и Насибова было неимоверное трудолюбие и стремление к победе. А есть ли оно у нынешних жокеев? Переломить эту ситуацию может только патриотизм и любовь к своей Родине, к своей профессии, к коневодству. А у всех сейчас один вопрос: «Сколько платят?» У них нет души.
Не за деньги надо скакать. Когда будет у жокея душа, он всего сможет добиться.
А еще мне очень хочется, чтобы про Насибова не забыли. Память об Анилине увековечили достойным памятником. А памятника Насибову так и нет. А он его достоин.
Сергей ШЕПТУН, Денис БАТОВ.
Фото из домашнего архива Тельмана Мамедова.
Кто изображен на бутылке коньяка "Большой приз"?
Этикетка самого знаменитого напитка кубанского коньячного завода принадлежит кисти тихорецкого художника Сейфулы Саидова. Сам художник признался нашему корреспонденту, что этот легендарный конь сыграл в его жизни судьбоносную роль.
— Когда меня позвали на новокубанский конезавод «Восход» писать портрет этого коня, я еще не был профессиональным художником, работал учителем физики и астрономии в местной школе, любил рисовать для себя. Это был 67-й год, Анилин находился в зените славы, трижды становился чемпионом Европы, нарисовать его портрет пригласили именитого художника-анималиста из Ленинграда Скоробогатого, а он меня позвал составить компанию, — вспоминает Саидов.
К всеобщему удивлению, Анилин на картине Саидова получился лучше, чем у известного художника! Все были в шоке, за этот портрет ему заплатили 700 рублей (в школе получал зарплату 140 рублей в месяц). К тому времени за плечами Саидова уже было высшее физико-математическое образование, он был женат, воспитывал дочь и ни о каких профессиональных «художествах» не помышлял. И вдруг такой успех!
По совету художника Сейфула Саидов поступает заочно учиться на худграф, а затем и вовсе бросает работу, в творческом порыве (жена не поддержала) оставляет семью и все же оканчивает университет! Работы Саидова так понравились новокубанским коннозаводчикам, что они часто приглашали его рисовать коней-дербистов, портреты знаменитых жокеев и тренеров. Более 30 работ художника Саидова до сих пор хранятся в музее предприятия. А одна из них стала «лицом» фирменного новокубанского коньяка.
— Для коньячной этикетки я нарисовал Анилина акварельными красками, жаль, что рисунок уже не так изящен, каким был вначале, краской заливают, — сетует на качество полиграфии художник и признается, что хранит на счастье бутылочку с портретом своего любимчика на этикетке.
Где можно увидеть?
Бронзовая скульптура Анилина и скелет лошади находятся на конном заводе «Восход», в поселке Восход Новокубанского района.
Сердце и легкие Анилина хранятся в музее аграрно-технологического техникума Армавира.
Шкура Анилина, из которой сделано чучело скакуна, находится в Москве, в ветеринарной академии имени Скрябина.
В честь Анилина и приза Европы названы шампанское, сигареты и коньяк.
Первыми популярностью Анилина воспользовались голландцы, которые выпустили шампанское «Большой приз». Затем в Москве стали выпускать сигареты «Большой приз». А в Новокубанске появился коньяк «Большой приз». Все они были украшены портретом Анилина.
Кстати
Анилин считается лучшим чистокровным жеребцом СССР.
Это единственная лошадь в мире, трижды выигравшая приз Европы.
За свою скаковую карьеру Анилин выиграл 21 скачку из 27. В Советском Союзе он выиграл все скачки, в которых участвовал.
У Анилина было 170 детей.
В память о нем в СССР были учреждены специальные скачки, которые разыгрываются и в настоящее время.
Два юбилея
В этом году исполняются две юбилейные даты: 50 лет назад, в 1965 году, Анилин первый раз выиграл приз Европы в Кельне. Умер Анилин 40 лет назад, в 1975 году.
