Фауст Гете: путь вечного искания между грехом и спасением.
Если хотите узнать человека западной цивилизации в его самых тяжелых комплексах и сокровенных желаниях, прочитайте трагедию «Фауст». Гете, создававший свое главное произведение около 60 лет, сумел показать героизм и пустоту личности, помешанной на бесконечном движении. Целью оказывается процесс, а не какой-то достижимый, четко обозначенный пункт. От Фауста пахнет созиданием и смертью. Сочетание этих тяжелых ароматов и есть существенное условие развития рода человеческого. Так считает Гете.
У вас бывали кризисы, когда все потолки достигнуты, а все смыслы утрачены? Допустим вы – мощный профессионал, время от времени задающий вопрос: к чему эта суета маленьких житейских побед? Или всю жизнь занимались бизнесом, вдруг прозрев, что стоило быть учителем в средней школе, гладить по голове ребенка, а не уничтожать конкурента? Присутствует тяжелое недовольство собой?
Тогда вы оцените предсмертную тоску мудреца из «тесной готической комнаты». Фауст – богослов, философ, юрист, врач, переживающий тяжелейшую интоксикацию сознания и пустеющим взглядом смотрящий на ряды пыльных книг: «Пергаменты не утоляют жажды. / Ключ мудрости не на страницах книг» (Пер. Б. Пастернака). Деньги – нет проблем. Ученики – со всех сторон. Всеобщее уважение – как дым от костра. Но Фауст – этот успешный человек – нащупывает склянку с ядом и собирается улететь в вечные миры, в которые не верит ни секунды. Да, его остановил от самоубийства пасхальный колокольный звон. Гете и его герой – христиане? Как бы не так! На протяжении огромного текста христианство будет обсуждаться, использоваться и превращаться в удобный для автора символ персонального значения. Гете сам себе священник.
Кстати, вот появился бес Мефистофель, которому суждено вывести Фауста из депрессии. «Едва я миг отдельный возвеличу, / Вскричав: «Мгновение, повремени» – / Все кончено, и я твоя добыча, / И мне спасенья нет из западни», – соглашается богослов-юрист на условия черта. За эти права, время для которых неминуемо настанет, Мефистофель обязуется исполнять все желания Фауста, способствовать во всех авантюрах, стать спутником-чудотворцем. Он, конечно, надоест своим цинизмом и мизантропией, но спутника своего в одиночестве не оставит, окажется участником во всех делах сверхчеловека. Да, не забудем: благодаря опытным ведьмам Фауст снова станет молодым.
Откуда взялся Мефистофель – «часть той силы, что без числа / Творит добро, всему желая зла»? В разнообразии стартовых глав трагедии есть «Пролог на небесах». Кто читал библейскую «Книгу Иова», сразу поймет, откуда Гете взял идею спора о человеке между Богом и сатаной. Мефистофель, крутящийся перед престолом, невысоко оценивает творение и расплодившегося человека. Он для Мефистофеля – скот с искрой разума, весьма ограниченного. Господь, представленный автором в «Прологе на небесах», иного мнения: человек выбьется из мрака. Иди, Мефистофель, и тормоши Фауста, стань, бес, двигателем ищущего человека! Скажем иначе: Мефистофель – знание низости человека, его пыльной телесности и гнусной страстности; Господь – вера в трудное движение человека через все искушения животной природы, в его богоподобный разум. В этом суть спора о Фаусте. Этот спор и есть главный узел трагедии.
Описать все приключения, соединившие героя с Мефистофелем, нет никакой возможности. «Фауст» – один из самых трудных текстов в мировой литературе. Дикие хороводы проносятся перед изумленным читателем. То мы на шабаше ведьм, то в императорском дворце, то в античной Спарте… Демоны, великаны, гномы, нимфы, сатиры, фавны, сирены, гомункулы, сфинксы, грифы, муравьи, пигмеи, мальчики-с-пальчики… Иногда спрашиваешь: а где же Фауст? А в это время мимо тебя проносятся толпы духов и людей, и большинство из них, увы, солидарны с Мефистофелем: человек мерзок!
Поэтому путь Фауста я хочу прочертить без путаницы, рассказав о четырех важнейших эпизодах, которые стоит назвать просто: «Кабак», «Гретхен», «Елена», «Филимон и Бавкида».
В лейпцигском погребе Ауэрбаха особых проблем не возникает. Презрительным взглядом смотрит Фауст на веселящихся гуляк, радостно соглашающихся попробовать «вина от Мефистофеля». Конечно, немецкий супергерой полетит дальше, но мы отметим про себя: кабак – итоговая точка миллионов: льющийся алкоголь уносит разум без следа, и сколько российских женщин мечтает, чтобы в исчезающем супруге обнаружилась хотя бы частичка Фауста, помогающая… да не взлететь, хотя бы на ноги подняться, держась за стену.
«Гретхен» – величественная кульминация гетевской трагедии: роковая любовь спутника черта к простой христианской душе. Она – Маргарита-Гретхен – не находит сил для обороны. Он – Фауст – даже думать не хочет о возможности отступления. Она ясно и просто верит в Бога. В его философской болтовне от Христа не остается и следа. Для Гретхен любовь к мужчине может быть только одной, только навсегда. Для него, идущего к неизвестной цели, близость – лишь этап, конечно, нежный этап. Он – в горделивом счастье вернувшейся молодости. Она только что потеряла отца и маленькую сестру. Фауст и Гретхен не просто стали любовниками. Мефистофель сильно старался: мать девушки умерщвлена снотворным, брат Валентин заколот шпагой, погибла незаконнорожденная дочь, совсем скоро Гретхен будет обезглавлена. «Осуждена», – орет бес. «Спасена», – раздается голос свыше.
«Эх, жаль, ты тогда, еще в самом начале не выдул свою склянку с ядом…», – так думает в этот момент не одна читательница. Частично с этим согласен и сам Фауст: «Скиталец, выродок унылый, / Я сею горе и разлад, / Как с разрушительной силой / Летящий в пропасть водопад». Гете спокоен: идущий титаническим шагом обречен переступать через светлые души. Останься Фауст с прекрасной Гретхен, Мефистофель выиграл бы быстро. Фауст-семьянин – это еще смешнее, чем воцерковленный бес.
Третий этап – снова любовь, но другая. Была Гретхен, теперь античная Елена. Никакой сельской простоты и доброй веры не осталось и в помине. Елена, став причиной Троянской войны, приблизила к Аиду тысячи воинов. Может, и Фауста туда отправит? Нет, Фауст, оказавшийся в глубине греко-римской культуры, обрел Елену и даже родил с ней сына Эвфориона. Но никому не дано оказаться в продолжительном счастье там, где действует Фауст. Эвфорион не просто беззаботно прыгает по горам, символизируя свободу и поэтический риск настоящего художника, он категорически не согласен оставаться возле отца и матери: «Я не зритель посторонний, а участник битв земных». Сына жестокой, но оправданной активности (Фауста) и великолепной, но губительной красоты (Елены) ждет ранняя смерть. Вслед за трагически сгоревшим Эвфорионом к царице мертвых Персефоне отправляется и прекрасная Елена. На руки Фауста падают лишь ее одежды. Что ж, тот, кто хочет по-настоящему идти вперед, должен научиться терять и хоронить.
«Мои желанья – / Власть, собственность, преобладанье. / Мое стремленье – дело, труд», – сообщает состарившийся Фауст, начиная последнее дело жизни. Он хочет послужить людям победой над морской стихией, строительством надежной плотины. Да вот беда! Два патриархальных старичка – Филимон и Бавкида – стоят на пути: живут себе на берегу, и как старухи из «Прощания с Матерой», съезжать не желают. «Проклятый колокольный звон» мешает Фаусту сосредоточиться, но разве остановишь супергероя в его главном деле – активной помощи человечеству! Старики мертвы, неумолимая Забота ослепила Фауста. Он торопит строителей, не зная, что слышит звуки лопат, которыми мефистолевские лемуры роют герою просторную могилу.
Приходит время для последнего монолога: «Лишь тот, кем бой за жизнь изведан, / Жизнь и свободу заслужил…». Фауст останавливает мгновение вечного движения, пафосной борьбы за человечность, мгновение колонизаций бесчисленных пространств и времен. Формально победил Мефистофель. Но, как и в случае с Гретхен, воля автора призывает на помощь ангельские силы, которые объявляют, что Фауст спасен: «чья жизнь в стремлениях прошла…». Да, мы знаем: тот, кто решает немыслимые задачи, может оказаться преступником, недоступным для обыденного суда. И все-таки в великой поэме Гете много лукавства. Уж слишком сильно пахнет мелким демоном.
Что создал Фауст? Наверное, стиль соединения созидания и разрушения при полном согласии с отсутствием чистоты. В таком стиле могут появляться театральные бесы и картонные небеса. Именно здесь кукольный бог «спасает» любое существо, склонное к движению. Но под всеми героями Гете зияет пустота, четкая уверенность в том, что нет ничего, кроме человека, обреченного создавать и рушить, чтобы снова постараться построить в более совершенном виде.
Что касается западного – фаустианского – человека с его вечной агрессией по отношению к русским людям, то пусть он идет к черту. Кстати, Гете не против. Ведь именно в этом направлении, совершенно сознательно немецкий гений посылает великого героя.
Кстати
Демоны, великаны, гномы, нимфы, сатиры, фавны, сирены, гомункулы, сфинксы, грифы, муравьи, пигмеи, мальчики-с-пальчики… Иногда спрашиваешь: а где же Фауст? А в это время мимо тебя проносятся толпы духов и людей, и большинство из них, увы, солидарны с Мефистофелем: человек мерзок!
Что касается западного – фаустианского – человека с его вечной агрессией по отношению к русским людям, то пусть он идет к черту. Кстати, Гете не против. Ведь именно в этом направлении, совершенно сознательно немецкий гений посылает великого героя.
Цитаты
- Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.
- Остановись, мгновенье, ты прекрасно!
- С волками жить – по-волчьи выть!
- Что нужно нам – того не знаем мы,
Что ж знаем мы – того для нас не надо.
- Связаться с дураком и Сатане накладно.
- Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день за них идет на бой!
- Быть только чертом без чертовок
Не стоило бы ни черта.
- Бояться горя – счастия не знать.
- Средь малых действуя, мельчаешь,
А средь больших и сам растешь.
Интересные факты
- Иоганн Вольфганг Гете не только создавал литературные шедевры, но и руководил театром, а его научные труды по растениям опередили открытия Дарвина.
- Гете увлекался анатомией и даже открыл доселе неизвестную кость на лице человека, которую позже назвали «межчелюстной».
- Целые тома Иоганн посвятил описанию своих романтических чувств. Он часто попадал в странные любовные треугольники с женщинами-антиподами: одна – милая и кроткая, вторая – зрелая и опытная. Его романы крайне редко протекали гладко, нередко он влюблялся в жен своих друзей.
- В октябре 1806 года Гете узаконил отношения с Кристианой Вульпиус, которая к тому времени родила ему пятерых детей. Впрочем, из всех выжил только старший сын Август. Его дети в брак не вступали, поэтому у писателя нет прямых потомков.
- Когда Гете было 74 года, он сделал предложение Ульрике фон Левенцов, которой не было еще 20 лет и которую он сам называл «доченькой». Ульрика ответила ему отказом.
- Поэт работал над «Фаустом» почти всю жизнь. Замысел возник у него, когда ему было чуть больше 20 лет. Закончил трагедию за несколько месяцев до кончины и завещал опубликовать ее после своей смерти.
- В конце жизни Гете послал А.С. Пушкину свое перо. Золотой век немецкой литературы как бы символически передавал эстафету веку русской литературы.
Немецкий поэт любил фиалки и, выходя на прогулку, брал с собой пакетик с семенами и высевал их. В итоге еще при жизни поэта пригороды Веймара покрылись цветущими лужайками фиалок, которые немцы до сих пор называют «цветами Гете», а садовники вывели несколько сортов душистой фиалки и назвали их в честь героев произведений Гете.
- Несмотря на свой ранний инфаркт, заболевание легких, меланхолию и ревматизм Иоганн прожил 82 года. Его последние слова были: «Mehr Licht...» («Больше света...»).
До сих пор «эффектом Вертера» называют массивную волну подражающих самоубийств, которые совершаются после самоубийства, широко освещенного в СМИ — по имени героя произведения Гете «Страдания юного Вертера».
Экранизации
Существует много фильмов на тему легенды о Фаусте, но все они достаточно далеко отступают от сюжетной канвы трагедии Гете либо используют только мотивы первой части трагедии (любовная линия Фауста и Маргариты). К этой истории обращались такие режиссеры, как Ф. В. Мурнау («Фауст», 1926), Рене Клер («Красота дьявола», 1950) и Александр Сокуров («Фауст», 2011).
Алексей ТАТАРИНОВ
