Мы продолжаем проект «Эстафета «Кубанских новостей» по реке Кубань», посвященную 25-летию нашей газеты. Журналисты «КН» уже побывали на Эльбрусе, где река берет свое начало и в нескольких районах, где она протекает: Новокубанском, Гулькевичском, Славянском и Кавказском. И везде мы заново открывали для себя, насколько дружелюбны, щедры и богаты душевным теплом наши земляки.
Очередной этап эстафеты привел нас в Северский район, где на самом берегу Кубани больше 100 лет живет и крепнет хутор Стефановский. За свою вековую историю он пережил немало: пожар, уничтоживший все дома, войну, «забравшую» сильных и смелых мужчин, закрытие школы, сельского клуба и даже единственного магазина. Но, несмотря на все это, хуторяне не унывают и без тени лукавства называют себя счастливыми людьми. А еще здесь у любого, кто приезжает сюда, – душа поет!
У нас чисто!
Есть на Кубани такие места, в которых и дышится легко, и сердце радостно стучит от встречи с чем-то настоящим. Приедешь, бывает, в какую-нибудь станицу или хутор и понимаешь: вот оно – родное, русское. И хочется жить. Буквально: купить или построить здесь дом и растить детей, ходить на рыбалку, встречаться по вечерам с соседями. Хутор Стефановский в Северском районе именно такой. Каждому, кто здесь однажды побывал, хочется сюда снова вернуться.
Здесь все живут тихо и спокойно: местные – потомки казаков, основавших селение больше 100 лет назад и пришлые – те, кто только недавно сменил городской ритм жизни на неторопливое течение главной реки края и мелодичные трели пташек. Здесь праздник – это не семейное событие, а хуторское, и проблемы если возникают, то волнуют всех и решают их сообща. Потому что хороший сосед – это почти родственник. А в Стефановском других хуторян и не бывает – все друг другу кумовья, родственники или как родственники.
По условиям эстафеты я должна была путешествовать по хутору в резиновых сапогах. А как иначе: осень, холодно и слякотно – думалось мне поначалу. А оказалось, что наша кубанская осень не только не портит этот хуторок, а, наоборот, украшает его улочки и дома в пестрые наряды, а дороги устилает мягким ковром из опавших листьев.
– Вы к нам приехали в сапогах резиновых. Думали, небось, что грязь будете месить? – с веселыми искорками в глазах спрашивает меня при встрече один из старожилов Стефановского 81-летний Геннадий Шульга. – А у нас вон как чисто и уютно. Дороги, смотрите, какие – гравием засыпаны.
Что верно, то верно – подумала я. Грязи тут днем с огнем не сыскать. Сапоги, похоже, сегодня не дождутся радостного чавканья и причмокивания коричневой жижи.
Хутор Стефановский небольшой – всего-то три улицы – Ленина, Соболя и Степная, да человек 120 – жителей. Едва заехав сюда, кажется: что там того хутора – за полчаса можно весь обойти. Однако у меня путешествие в уголок, где душа поет, заняло весь день. Здесь так красиво, так душевно встречают местные жители гостей, такой звонкий чистый воздух, что невольно замедляешь шаг, подолгу стоишь на одном месте, разглядывая обмелевшую Кубань или кудрявые заросли кустарников, поросших на месте старых разрушенных временем хатенок.
Самая трудолюбивая
– По документам у нас числится 160 человек, но по факту треть домов пустует, –рассказывает Наталья Горб, депутат Львовского сельского поселения, здесь всем и верный друг, и хуторской голова, и помощник во всех делах. – Но не думайте, что хутор умирает. Это не так. У нас много новых жителей, которые переезжают к нам из Краснодара и даже других регионов России. Просто человек когда-то здесь родился, вырос, а потом уехал на заработки. Но родная земля-то манит. Вот и возвращаются обратно.
Да и как не вернуться, если здесь такая природа, да люди все знакомые. Большинство живут здесь десятки лет. Одна из них – Надежда Дмитренко. Она – самая пожилая жительница Стефановского, ей 92 года.
Бабушка Надя живет на окраине, однако в ее доме часто бывают гости. То соседи в гости придут справиться о здоровье, то к дочке 69-летней Валентине придет подруга, чтобы любимые песни спеть, то сыновья с невестками и внуками приедут. А даже если никого в гостях нет, так бабушка скучать не станет. Некогда.
– Встану утром и за работу надо. Думаю: чи прибрать, чи зробыть чего, чи бурьянину вырвать в огороде, – рассказывает хозяйка. – Только вот дочка с зятем не дают шибко работать – говорят, нельзя, доктор запретил нахыляться. А як же так – без работы?
– Да, врач и запретил наклоняться из-за аритмии. Потом плохо будет, – объясняет то ли нам, то ли в очередной раз своей маме бойкая и разговорчивая Валентина. – Вот два дня назад прозевали – потом бабушке нехорошо было.
– Трудно жить со стариками, – примирительно говорит бабушка Надя.
– Та не трудно, но зачем столько уже работать? – возмущается дочь. – Она ведь и в молодости такая была – самая трудолюбивая. Больше всех выходов в колхозе было: у кого-то 7, а у нее 23–24.
Необычайное трудолюбие отмечали не только родные Надежды Дмитренко, но и руководство колхоза, в котором всю жизнь проработала. За самое большое число выходов в поле давали премии – «десятку». А на дом повесили табличку «Здесь живет передовик колхоза «За мир».
Бабушка Надя всю жизнь прожила в родном хуторе. Уезжала лишь однажды – хотела выучиться на агронома. Но в краснодарском сельскохозяйственном техникуме после Великой Отечественной войны вдруг ввели платное обучение. Семье, где подрастали еще 9 детей, платить за науку было нечем. И Наде пришлось вернуться домой. Но о незадавшейся учебе бабушка не жалеет. Зато жизнь какая была интересная.
В 1944 году познакомилась с елизаветинским казаком Иваном Дмитренко. Он работал в колхозной бригаде трактористом. Подружились и решили пожениться. В 1946 году родилась дочь Валя. Но долго наслаждаться материнством не пришлось: в полгода пришлось отдать малышку в колхозные ясли и выйти в поле.
Хоть и хорошие ясли были, а поволноваться молодой матери все же пришлось.
«Как-то вечером прихожу за Валей, а мне председатель (он жил рядом с яслями) и говорит: а вашу девочку уже забрали.
– Як забрали? – говорю. А потом выяснилось, что девочка так понравилась председателю, что он иногда брал ее на руки, ходил по двору и разговаривал с ней о чем-то. Такой добрый был.
Но, даже узнав, кто забирает Валю из сада, ее мама волновалась: «А вдруг кто чужой придэ и тогда не будет у нас детины».
У бабушки Нади трое детей, трое внуков и четверо правнуков. И все ее любят и лелеют. Она часто вспоминает свою прежнюю жизнь, рассказывая то, как познакомилась с мужем Иваном, то, как табак собирала в колхозе, а бывает и как ее младший сын Николай, будучи пацаненком, раз за разом сбегал из садика. Историй накопилось много, но все-таки больше бабушка Надя любит почитать что-то свежее. Например, новости в газетах.
– А, вообще, мы хорошо живем. Минэ хоть и 92 года, а читаю я сама без очков. Сделали операцию на глаза в 1999 году и с тех пор хорошо вижу. Хотите почитаю?
Бабушка взяла газету «Кубанские новости» и прочитала первый попавшийся на глаза заголовок – «Лето еще вернется», потом сам текст.
–Не, лето вжэ не вернется, – вынесла она свое резюме материалу. – Осень пришла.
Сцена для Михалкова
Про русских людей принято говорить, что они «Иваны, не помнящие родства». Это не про стефановских. Потому что они буквально по крупицам собирают историю родного селения, вспоминают мельчайшие детали того, что происходило 50, 60, 70 и больше лет назад. Взять хотя бы историю образования хутора.
– Наш хутор появился в 1903 году в трех километрах отсюда и назывался он тогда Старая Колонка, – продолжает Наталья Горб. – Сейчас там у нас кладбище расположено.
– А потом в один из августовских дней, когда суховей бывает, случился пожар, – включается в беседу 66-летняя Екатерина Гааз, бывшая директор хуторской школы. – Это, как рассказывали старожилы, одни 7-летний пацаненок Яков Дмитренко курил, чи шо и случайно поджег сено. А тогда все дома были саманные и крутые ею, вот и загорелись. А взрослые, как водится, в поле все были. Потому хутор весь сгорел подчистую.
– Тогда казаки собрали золото и поехали к царю, просить новую землю под хутор, – продолжает рассказ третий рассказчик 81-летний Геннадий Шульга. – Царь-то и выделил им эти земли. Вернулись они и построили здесь новый хутор. А Стефановским назвали, потому что тут местный голова (главный, значит) был – Стефаний. Так новое название и закрепилось: «Где живешь? Да на Стефановском хуторе». Я еще помню деда, который мне, 5-летнему пацану, рассказывал это.
Сегодня эти рассказы хуторяне – потомки тех вынужденных переселенцев, бережно пересказывают своим внукам и правнукам – чтобы знали историю. Кое-то записывает их на бумагу, другие берегут историю, запечатленную в фотографиях. И очень переживают, когда пропадает хоть один снимок.
Но ведь не на каждое памятное событие есть снимок.
– Я вот хорошо помню, как в войну моя мама прятала в доме двух наших пленных солдат – один из Волгограда, другой из Айзербайджана. Отмыла их, подлечила, кормила. А когда немцы были и увидели одного из них, сказала, что это брат ее болен туберкулезом. Немцы боялись таких больных и потому не тронули его. А он потом ушел к своим и долго письма благодарные присылал маме, пока не пришла весточка, что он погиб где-то, –рассказывает Геннадий Шульга.
– А еще я очень хорошо помню, как война закончилась. Не так, как в кино показывают. Совсем не так. Представьте: сначала по улице проскакал на коне брат нашего героя войны Семена Соболя Григорий. А потом вдруг – с одной стороны улицы бегут женщины в платьях, передниках и с другой стороны навстречу им тоже бегут женщины. На середине встретились и такой шум поднялся – целуются друг с другом, плачут, смеются. Война кончилась! Вот это сцена была! Все хочу Михалкову написать, пусть в своем фильме такую снимет!
У нас все есть
Гуляя по улице Советской, вдруг неожиданно замечаешь небольшой аккуратный побеленный домик с табличкой «фельдшерско-акушерский пункт» (ФАП). К нему ведет неровная тропинка из выложенных рядком бетонных плит, потом маленький предбанник и две двери – направо и налево. В какую зайти?
Долго решать не пришлось, одну из них открыла хозяйка этих скромных владений – фельдшер Ольга Бондаренко. Здесь она и работает, и живет – в соседних комнатах.
Внутри ФАПа чисто, все расставлено на своих местах, но прохладно. Однако Ольга Николаевна и не думает жаловаться:
– У нас все хорошо. Жители активные и сознательные. Если что-то надо – всегда приходят, спрашивают.
– Да мы сами приходим, не ждем приглашения, если что, – говорит наша провожатая – Валентина Магжанова, дочка бабушки Нади Дмитренко. – Вот на днях я, муж и бабушка наша сделали прививки от гриппа. Потому что так надо всем делать. А мы очень исполнительные и ответственные – надо, значит сделаем.
– А много у вас пенсионеров живет? – спрашиваю у хозяйки ФАПа.
– Да не сказать, что одни пенсионеры. Есть и трудоспособного возраста люди, особенно из тех, что недавно приехали к нам. А есть и детки – и немало. Самой маленькой девочке Диане чуть больше месяца от роду. Так что жизнь кипит.
Пока не родилась малышка Диана, самой молодой жительницей Стефановского целых два года была Лерочка Мовлилишвили. Потому смотреть, как живет «молодежь», мы отправились в гости к ней и ее родным на улицу Советскую.
Оказалось, девочка приболела прямо перед нашим приездом и встретила гостей городских нарядная, красивая, но очень уж грустная. Развеселить ребенка не смогли ни родные мама с бабушкой, ни соседи, ни даже гостинцы – конфетки. Угощение Лера взяла, но улыбаться в камеру фотографу отказалась.
– А вы знаете, что Лера родилась прямо здесь, в этом доме? – рассказывают ее родные. – Когда она захотела появиться на свет, мы не смогли дозвониться в скорую помощь. Мы ж в Северском районе живем и надо к диспетчеру из Северской звонить. А как набираем по сотовому хоть 112, хоть 003, так все в Абинск почему-то попадаем, так что роды принимал лично папа девочки. А уж потом отвез любимых женщин в больницу.
Таких вот неувязочек, мелких неурядиц, которые, может, и не сильно, но все-таки осложняют жизнь хуторян, здесь хватает. То кто-то из встреченных нами людей вспоминает, что клуба нет – как развалился в середине 2000-х, так и некому новый построить. Другой жалуется, что единственный магазин закрыли прошлым летом. В один день лавка просто не открылась. А как жить старикам, у которых ни машины нет, ни родных, чтобы привезли со Львовской хлеба и продуктов? Местная почтальон Ольга Трошина жаловаться ни на что не стала, только посоветовала повнимательнее оглядеться в почтовом отделении. А посмотреть, действительно, было на что: внизу в углу саман рассыпается: вот-вот дыра на улицу прорвется. В другом углу настоящая русская печка – чистая, свежепобеленная.
– Дровами греетесь, что ли? – спрашиваю.
– А то чем же? – отвечает «хозяйка» почты. – Видела на входе другую дверь – там дрова и лежат. Другого способа, как отапливать избу, еще не придумали. Газ вот будут проводить, но пока все никак не получается что-то. Так что живем по-старинке.
Жительницы хутора Нина Шульга, Валентина Магжанова и другие хуторяне в возрасте сетуют на отсутствие клуба. Мол, еще на танцы хочется походить – «какие наши годы?» Да чтобы хор организовать там и праздники все там проводить.
Кстати, в середине прошлого века в нем занимался знаменитый не только на Кубани, но и даже в России (в Москву ездили – пели!) хор. Местные колхозники после работы собирались в обители культуры и «дружно спевали». А руководил этим коллективом местный житель, композитор Григорий Коваль. О нем и его любимом детище даже во всесоюзных журналах писали.
– А теперь мы с моей подругой Верой вдвоем поем песни на праздниках, да гимн Стефановского исполняем, – говорит Валентина Магжанова. – А хотелось бы помещение для репетиций иметь специальное.
Кстати, гимн хутора появился всего год назад – его сочинила к какому-то празднику депутат Наталья Горб. В песне она называет свою малую родину ласково – «хуторочек, ты России ручеечек». Для стефановских это теперь главная песня, без которой не обходятся ни одно торжество – будь то хоть Новый год или чей-то юбилей.
Что меня удивило, так это способность хуторян спокойно говорить о своих наболевших проблемах. Вроде куда уж острее – рожают дома, да в магазин пешком не сходишь. Ан нет.
– Это не беда. На самом деле мы счастливы, у нас все есть – природа, родные и соседи любимые рядом, есть желание жить и творить. Что еще надо? – удивляются, в свою очередь, селяне.
Следуя условиям эстафеты, я отправилась с флагом «Кубанских новостей» на берег реки Кубань – надо ж запечатлеть, в каком краю побывала. Подхожу в реке в высоких резиновых сапогах, предвкушая, как буду в них бродить по холодной воде, а она обмелела, усохла в два раза. Но все равно пешком даже в рыбацких забродах не перейдешь. Только на лодке.
– А почему никто не вспомнил, что у вас моста через реку нет? Может, жить стало бы проще с ним? – спрашиваю у местных жителей.
– Да зачем он нам – мост этот? – говорят они. – Нам и без него хорошо. Не нужен он! Мы и без него счастливы.
Людмила МАЛЮТИНА.
