Мы не просто вышли из зоны комфорта. Мы оказались на грани выживания.
Большинство людей, которые последними покидали свои дома в Херсоне, – это те, у кого было все хорошо. Дом, работа, размеренная жизнь. И вот в один момент мы сорвались с места и уехали.
Расскажу конкретно о своей семье. Мы по маме – коренные херсонцы. Мои дети – восьмое поколение. Наш предок – капитан одного из кораблей флота Адмирала Корнилова, участник Севастопольской обороны, полный Георгиевский кавалер, приехал осваивать эти земли, и первая улица в Херсоне была построена именно им.
Вся наша семья очень привязана к городу, мы любим наш Херсон и жили здесь дружно, хоть и в разных домах, но недалеко друг от друга.
После начала СВО многие семьи оказались в разных местах. И наша семья не исключение.
Каждый раз я прощалась со своими родными навсегда. Смотрела вслед уезжающей сестре с племянниками, мое сердце разрывалось, когда я провожала вторую сестру с сыном и маму. И каждый раз не знала, увижу ли я их снова.
На какой-то период времени мой папа в Херсоне остался один. Он не жаловался, по телефону говорил, что все у него нормально. Не привык жаловаться. Родился он в Магаданской области в тюрьме, в поселке репрессированных. Детство прошло с ружьем – рыбалка, охота, белые медведи, лес, сопки, морошка. Потом был магаданский интернат, служба на Северном флоте в Заполярье, затем Херсон, три дочки, восемь внуков. Простой русский человек. Инвалид труда. Мой папа привык к минимализму.
С моей мамой они прожили 49 лет. Впервые расстались, когда ей пришлось уехать с младшей сестрой в Уфу, чтобы помочь отвезти на лечение внука, которому из-за начавшихся перебоев с лекарствами, а он у нас инсулинозависимый, стало хуже со здоровьем. Так вот, он остался один на хозяйстве – три квартиры, дача, гараж, кошка с котятами, за всем нужно смотреть.
Но мама долго там не смогла находиться и через три месяца вернулась. Я не смогла сдержать слез, когда она мне по секрету рассказала, куда папа потратил всю их пенсию. Он сделал портреты всех членов семьи. Наши с сестрами, отдельно мамин, всех внуков. Он, оказывается, так с нами разговаривал.
Но вот вроде в Херсоне все наладилось, вернулась мама, я привезла детей, приехал мой старший сын с женой. Вроде бы как семья понемногу стала собираться снова, мы ждали младшую сестру с ребенком.
И вот опять как гром среди ясного неба. Эвакуация.
Мне предложили вывозить детей со школой. Тринадцатилетнего – в Евпаторию, младших – в Краснодарский край, а взрослым потом позвонят. Естественно, никакая нормальная мама не отправит своих несовершеннолетних детей в разные стороны. Спасибо нашему журналисту и директору телеканала «Таврия» Александру Малькевичу, который дал мне денег, нашел машину и помог вывезти детей в Симферополь. Дальше мы за свой счет добирались до Москвы. Остановились у родственников.
Собирались, конечно же, впопыхах, и вроде бы везли много сумок, но и нас ведь тоже немало. Сейчас оказалось, что нет элементарного – пижам, комнатных тапочек, даже халат и тот не влез в сумку. Вчера сходила в Москве в храм Сергия Радонежского – это место, где искренне и бескорыстно помогают людям. Увидела там небольшого игрушечного медведя и сразу вспомнила наш отъезд из дома с детьми. Мой младший сын, которому восемь лет, взял мишку, а я не разрешила.
Сказала, мы скоро приедем, зачем таскать за собой игрушки.
Я взяла ему этого мишку. У наших детей украденное детство, за это лето они стали взрослыми. Так, как было, уже не будет...
Но мы верим в лозунг «Своих не бросаем». И в то, что правительство Москвы выдаст нам жилищные сертификаты. И, дай бог, мы приживемся на новом месте.
И станем частью Великой России.
