В Донбассе в качестве походного священника отец Никифор провел пять месяцев. По его словам, один день, прожитый там, совсем не похож на другой.
– Ты живешь так же, как и любой боец. Точного времени подъема, отбоя, приема пищи не существует. Сутки идут – работаем все, – рассказывает он.
В период первой командировки жили в окопах, палатках. Молились на улице, так как местные храмы были закрыты, священники разъехались. Во время второго приезда, выпавшего на холодное время, иеромонах Никифор уже жил в доме, который стал штабом, местом отдыха и еще храмом.
Отправиться в зону спецоперации он решил одним из первых священников.
– Я написал митрополиту Екатеринодарскому и Кубанскому Григорию, он проникся, одобрил и пообещал оказать содействие. Позже позвонил протоиерей Иоанн Гармаш, духовник Кубанского казачьего войска, и сообщил, что буду с казаками из добровольческого отряда «Кубань» (БАРС-11), – поделился своей историей священник.
Он отбыл пасхальное богослужение и на следующий день уехал.
– Собирали всем миром: помогали ученики школ №№ 32, 15, 55, воспитанники детсада из станицы Старонижестеблиевской со своими родителями, педколлективы. У меня ведь даже мирского ничего нет, а надо было военное надеть и, соответственно, взять с собой не один комплект, а как минимум два. Когда вернулся из первой командировки, владыка Григорий сказал, что ждет. Я попросил немного времени, чтобы прийти в себя. Когда встретились, он, только глянув, сразу спросил: «Еще пойдешь?» Я ответил: «Если благословите, то пойду».
Отец Никифор полноту своей миссии в зоне СВО почувствовал на Рождество Христово.
– Мне присылали сообщения, поздравляли с праздником, а я ехал на машине и вез раненых, убитых. Думал, что батюшки сейчас у престола стоят и у них в данный момент такое служение, а у меня вот другое.
Иеромонах Никифор считает, что главные задачи священника на фронте – это миссионерство, катехизация, оказание помощи и поддержки. На передовой, по его наблюдениям, бойцы начинают иначе относиться к вопросам веры.
– Там не то чтобы нет неверующих, просто все перестают богохульствовать. Они не осуждают Бога, церковь, патриархов, епископов, а задают вопросы, интересуются, почему все так устроено. Например, спрашивают о священниках, я объясняю, что есть женатые, монашествующие. Каждый вечер у нас были громкие дебаты. Они отстаивали свою точку зрения, а я – церковную. Все это было безобидно. В споре рождалась истина.
В Донбассе отцу Никифору приходилось иногда причащать за раз до 80 человек. Священнодействие совершалось в большой палатке, где располагалась трапезная.
Он окормлял не только казаков-добровольцев из отряда «Кубань» (БАРС-11), но и военнослужащих, дислоцированных рядом. Если узнавал, что был сложный бой, понесли потери, то собирался и шел к ним.
– Военные просили меня сфотографироваться, чтобы отправить матери, жене и сказать: «Тут священник, у меня все хорошо». Считали, что их родных это успокоит. Вот мы сфотографируемся, потом спрашиваю: «Хотите исповедаться?» Скажу честно, что не все, но желающие были. Если казаки приучены, то с военными гораздо сложнее: они реже ходили в храм, исповедовались и причащались, поэтому стеснялись. Я это позже понял и стал подходить к тем, кто стоял поодаль. Сначала поговорю с ними, а потом уже предлагаю причаститься, – поделился отец Никифор.
Казаки-добровольцы большое значение придавали церковным таинствам. Перед боем походный священник обязательно приходил к ним и благословлял.
– У нас было так установлено, что собираются они в бой – значит, мне надо их причастить. Я приходил с вечера, где-то в девять, не позже, так как им нужно было вовремя лечь отдыхать. Читал молитву, общую исповедь, причащал, затем все шли спать.
Отрядной стала икона Святителя Николая.
– Она не старинная, но большая, деревянная. Ребята сами мне ее принесли во время первой командировки. Когда я приехал во второй раз, она никуда не исчезла, – рассказал иеромонах Никифор.
На фронт походный священник также привез икону «Спаситель в терновом венце», которая когда-то была с военнослужащими во время пребывания в Сирии. Еще взял с собой в зону спецоперации медный крест, который ему еще в детстве подарила бабушка, епитрахиль, много крестиков.
Неоднократно иеромонах Никифор оказывал духовную поддержку и мирным жителям Донбасса.
– Женщина приходит и говорит: «У меня папа умер, а отпеть некому, храмы закрыты». Я пошел и отпел.
Так реагировали на просьбы местных и казаки-добровольцы. Священник, например, вспоминает, что, когда бойцов просили помочь с дровами, они сразу же брали бензопилу, шли и пилили.
Со священниками Донбасса, по мнению иеромонаха Никифора, отношения до сих пор напряженные. Однажды его буквально выгнали из храма в Докучаевске. Он зашел внутрь с оружием, так как его некуда было положить, но это очень не понравилось сотрудникам церкви. Почему в его руках оказался автомат, он объясняет так:
– Вот говорят, что священнику нельзя брать в руки оружие, но я же не собирался стрелять и кого-то убивать. Бывают моменты, когда надо отпугнуть или дать о себе знать, предупредить своих об опасности. Я, например, во время второй командировки жил отдельно от бойцов в доме-штабе. Когда командир уходил, я оставался один. И автомат нужен был для того, чтобы, если что-то произойдет, я мог бы выйти на улицу и выстрелить в воздух. Все услышат, что отсюда стреляют, поймут, что это батюшка, и придут. Кроме того, известно, что назначили по 25 тысяч евро любому бойцу украинской армии, который убьет священника. Не скажу, что были попытки, но все же знали, что я тут, украсть меня можно было, а если бы украли, то было бы громкое дело. По рации не всегда можно сообщить об опасности, она может разрядиться, если света не будет, вот тогда оружие и пригодится.
Находиться в зоне спецоперации было тяжело как физически, так и морально. Отец Никифор держался, но был момент, когда во время первой командировки он слишком устал и нервы сдали.
– Я попросил командира отпустить меня на время, ушел в самый дальний окоп и уснул там. Я ведь служил постоянно, а это тяжелый труд, – рассказал он.
Бойцы, по словам походного священника, тоже периодически уставали, но это не влияло на выполнение боевых задач, они продолжали мужественно исполнять воинский долг. В такие моменты отец Никифор старался поговорить с ними, подбодрить.
– Они не могли нормально спать от того, что в голове шумело из-за легкой контузии, которая там, как правило, есть у всех. Им хотелось какого-то тепла, куда-то прислониться или побыть одному, а этого ничего не было.
В какой-то момент иеромонах Никифор понял, что его деятельность на передовой должна стать более масштабной.
– Я предложил организовать группу эвакуации, так как у нас было все для этого. Люди передали «Газель», УАЗы, УАЗы «буханки». Кроме того, у меня были пожертвованные деньги, поэтому я мог на них заправлять машину, быть водителем, только надо было дать мне охранника и доктора. И вот два месяца занимался эвакуацией. Бойцы верили, что Бог и отец Никифор их не бросят. Они знали, что я не оставлю ни одного раненого, ни одного убитого, которого можно вытащить без боя, – отметил походный священник.
Иеромонах Никифор также занимался вывозом участников спецоперации «на ноль».
– Был такой момент, что пробило шину на одном из колес, а «Газель» битком набита, но я не могу не довезти, потому что дорога «на ноль» – это нейтральная зона, где находятся как они, так и мы, там нет варианта остановиться. Просто надо сделать все, чтобы добраться, а парни вышли из машины и ушли на позиции.
Отцу Никифору приходилось и забирать бойцов в расположение отряда. К сожалению, не всегда удавалось вернуться обратно полным составом. Когда парни садились в автомобиль, священник не мог понять, все ли они здесь, так как кругом была кромешная тьма из-за выключенных фар, дорогу освещали фонариком, поэтому он с ходу задавал прямой вопрос: «Все?» На что иногда слышал ответ: «Нет».
– Были такие моменты, когда их много, а другая машина не подъехала из-за того, что возникли проблемы с бензином. Нам сейчас достаточно жертвуют продукты, вещи, есть обмундирование, оружие, боеприпасы, а бензина нет. Парни говорят, что приедешь за нами второй раз, а я говорю, что садитесь, как хотите. Я не знаю, если приеду снова, будут ли они тут. Чего ждать в этом месте? Ехать второй рейс – это опасно для тех, кто там останется. Грузились битком, однажды даже бампер «Газели» по асфальту стал чиркать, ребята говорят: «Батюшка, можешь потише ехать, а то искры летят».
За время пребывания в зоне проведения специальной операции отец Никифор увидел в казаках храбрость, стойкость, милосердие.
– На генном уровне у них заложено идти и смело выполнять поставленные задачи. Спасибо нашим доблестным казакам за то, что они проявили себя как реальные казаки и, не побоюсь этого слова, храбрецы! – сказал о своих впечатлениях батюшка.
Иеромонах Никифор вспоминает, что казаки всегда были готовы оказать помощь и поддержку. Когда проезжали мимо отряда «Ахмат», останавливались и спрашивали, что нужно. Привозили им, например, дрова, дизельные печки.
– С особой добротой казаки относятся к детям, – отметил отец Никифор. – Семью с маленькими детьми одаривали всем, чем только могли. Они нам как родные были. Девочка ручкой всегда махала, а ее брат честь отдавал. Папа у них на фронте, а мама медсестрой в госпитале работала.
Отец Никифор был приятно удивлен профессионализмом и личностными качествами командиров.
– У нашего генерала атамана Всероссийского казачьего общества Николая Долуды есть такой талант – увидеть в людях настоящих воинов. Двое из его штаба отработали так, что придраться абсолютно не к чему. Например, боец с позывным Анапа бывало, что устанет донельзя, уже спит, но, после того как слышит, что меня вызывают забрать раненого, быстро собирается, выходит на улицу и говорит, что не бросит меня, вместе поедем. У нашего казачьего полковника атамана Кубанского казачьего войска Александра Власова есть атаманы, которые тоже выполняют свои задачи прекрасно. А еще благодаря ему у нас имеется очень мощная поддержка.
Отец Никифор рассказал, что казаки не знали нужды. Они даже имели возможность поделиться с госпиталем, детским домом, причем не только товарами, которые легко купить, но и дефицитными.
Особенно рады были бойцы письмам.
– Можно отдельные книги о детских письмах писать, их всегда было мало. Уже порой думаешь, что лучше пусть еды меньше привезут, а посланий от школьников и детсадовцев побольше. Те, кого я просил, оформляли письма в виде треугольников. Когда бойцы видели эти треугольники, у них слезы на глазах появлялись. А как же их бодрило само содержание! Вот произошел обстрел, есть погибшие, раненые, а они бегут ко мне и спрашивают: «Батюшка, а у вас еще письма есть?» Хотя кажется, что в такой ситуации и не до писем.
С горечью отец Никифор отметил, что не все смогли прочитать послания из тыла, у некоторых воинов они остались лежать в карманах нераспечатанными.
– Благодарю всех, кто участвует в сборе гуманитарной помощи. Нет даже таких эмоций, чтобы выразить, насколько мы благодарны людям, насколько на передовой чувствуется их поддержка, – обратился ко всем неравнодушным гражданам походный священник.
На вопрос, как остаться человеком в жестоких условиях войны, он ответил:
– Если был человеком, ты им и останешься. Там эти чувства еще более обостряются, еще более милосердным становишься. Если ты тут зверь, то ты и там человеком не станешь. Там такие качества, как честь, доблесть, отвага, мужество, просто раскрываются. Именно так происходило у наших казаков с каждым новым боем.
Специальную военную операцию отец Никифор называет неординарной, так как в противостояние вступили русские и украинцы – братские народы, между которыми слишком много общего.
– Наши и их командиры учились в одних училищах, читали одни книги. Как воевать, если они одинаково мыслят, могут просчитать действия друг друга?
Украинцев он сравнивает с родными людьми, которые совершили ошибку, пошли не тем путем.
Иеромонах Никифор считает, что в первую очередь каждый из нас должен победить себя. Он верит в лучшее.
К решению отца Никифора отправиться в Донбасс прихожане Свято-Троицкого храма станицы Старонижестеблиевской отнеслись положительно. Рассказывают, что настоятель не колебался и твердо понимал, что больше не может оставаться в тылу.
– Он уезжал полным сил и энергии, – рассказала одна из прихожанок.
Пока священник был в зоне проведения спецоперации, жители станицы с нетерпением ждали от него весточки. Периодически отец Никифор присылал в чат фотографии, писал сообщения. Один из его портретов, сделанный в Донбассе, даже повесили в храме на время.
В беседе прихожанки рассказали, что первая командировка далась священнику тяжело, он вернулся подавленным. Ничего не говорил, но по лицу было видно. Во второй раз уже приехал гораздо жизнерадостнее.
Прихожане признаются, что очень уважают своего священника и искренне переживают за него.
Отец Никифор тоже никогда не забывает о них. Батюшка благодарен владыке Григорию за то, что он в период его отсутствия всячески поддерживал приход Свято-Троицкого храма и направлял туда священников.
Положительно отзываются об иеромонахе Никифоре и бойцы, которые были с ним в Донбассе. Так, казак Александр Старовойтов, выполнявший боевые задачи в составе добровольческого отряда «Кубань» (БАРС-11), рассказал, что перед боем, в ходе которого он получил 11 ранений, его причастил отец Никифор. Казак считает, что благодаря этому и остался жив. Один из осколков попал ему в грудь, но чудом не задел жизненно важные органы, остановившись над крестиком с распятием.
Священник продолжает помогать бойцам и сейчас, когда находится за пределами фронта. Недавно он отвез гуманитарную помощь добровольческому отряду «Кубань» (БАРС-11). С ним ездили блогер из Сибири и регент храма Инна, которая смогла женским взглядом посмотреть на быт наших защитников и увидеть те вещи, которые мужчина мог бы и не заметить. Так, например, Инна сообщила отцу Никифору, что у казаков мало полотенец.
– Когда она об этом сказала, я сразу вспомнил, что во время пребывания в Донбассе рукавом протирал стекло машины, так как тряпок не было, не то что полотенец, – рассказала отец Никифор. – Мы купили сейчас три рулона материи, и думаю, что вскоре их нарежем, а потом сошьем полотенца.
Регент Инна также приготовила бойцам блинчики, оладушки, борщ, рагу. Кроме того, они посетили детский дом в Донецке и передали его воспитанникам одеяла, постельное белье, лекарства, продукты.
В сборе гуманитарного груза принимали участие школы №№ 35, 15, 32, детские сады станицы Старонижестеблиевской, а также неравнодушные прихожане Свято-Троицкого храма.
За время пребывания в командировках в зоне проведения спецоперации отец Никифор сильно заскучал по службам.
– Ни одному священнику в мире не пожелаю такого, чтобы быть как-то отдаленным или отстраненным от службы, потому что это воздух, пища.
Фото автора и из архива отца Никифора.
