Одни говорят о ней с восхищением, другие пытаются приклеить ярлык железной леди. «Комсомолка» поговорила с вице-губернатором Анной Миньковой и узнала, как ей удалось стать одной из самых влиятельных женщин Краснодарского края.
– У вас во власти сложился очень рассудительный и спокойный образ. Это ваше естественное состояние?
– Да нет, я вообще человек очень тревожный. Меня легко вывести из себя.
– Вы уверенный в себе человек?
– Сейчас уже да, но так было не всегда. Мой корень уверенности кроется в жизненном опыте.
– Вы чувствуете или, может быть, ваши знакомые вам говорят, что за то время, что вы во власти, вы изменились? Может, стали жестче к людям или ситуациям? Вообще, должность меняет человека?
– Должность меняет, конечно. Не верьте тем, кто говорит, что не меняет. Но друзья мне такого не скажут, на то они и друзья. Поскольку я занимаюсь социальной сферой, у меня есть такие вещи, о которых я не часто говорю. Допустим, в выходной день я получаю сообщения о трагедиях. Например, ребенок утонул в море… В конце концов наступает такой момент, который называют «профессиональным выгоранием». Почему про врачей часто говорят, что они циничные. Потому что, когда человек постоянно сталкивается с человеческой болью, он пытается заблокировать чувства. Так психика устроена. Все, кто работает в социальном блоке, научились выстраивать стенки между событиями. И я в том числе. Хотя это нелегко дается.
– Режиссер Прошкин, снявший «Холодное лето пятьдесят третьего», как-то назвал Россию женской страной. Вы с такой формулировкой согласны?
– Я не совсем знаю весь контекст, почему он так сказал. Но в принципе да, согласна, ведь само название Россия – женского рода. Имя женское, красивое. Мне нравится эта формулировка.
– Как вы считаете, в России женщина может добиться политических высот или у нее есть потолок?
– Я против потолков для женщин, потому что женщина как личность получила права даже в нашей стране по историческим меркам не так давно. На сам деле я думаю, что есть какие-то вещи, которые женщина сама для себя определяет: что для нее важно, чего она может достичь, а чего не может как в личном плане, так и профессиональном. Я бы все-таки не разделяла мужчин и женщин, тем более в политике.
– Вам знакомо такое состояние, когда сегодня вы на коне, а потом летите с него вниз?
– Жизнь состоит из взлетов и падений. Думаю, любому человеку это знакомо.
– Когда Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции, как вы отнеслись к этому заявлению?
– С большой тревогой. Я же мама.
– А что вы думаете о ситуации с Украиной? Какие философские мысли приходят в голову?
– Мне кажется, что у нас есть обязанности перед страной, в которой мы родились и живем, и что каждый должен быть готов заплатить какую-то цену за то, чтобы страна жила, развивалась, сохранилась. Конечно, я, как и все, верю в то, что победа будет за нами, что это закончится как можно быстрее и что мы достойно выйдем из этой ситуации.
– Как вы расцениваете распад Советского Союза? Это был неизбежный процесс или Союз можно было сохранить?
– Когда корабль попадает в шторм, не время для мятежа. И тем более совсем не время менять капитана. И тогда было не время для принятия такого решения. Тут амбиции человеческие, конечно, сыграли очень большую роль. Мы же плоды до сих пор пожинаем.
– Вы согласны с оценкой простого обывателя, что советское образование было самым лучшим?
– Когда мы были молоды, все было самым лучшим. И трава зеленее, как говорится. Это наше восприятие ситуации. Советское образование было достаточно сильным, но оно не было, на мой взгляд, самым лучшим.
– А вы были довольны своей школой?
– Да. Это была обычная 39-я школа города Краснодара.
– А когда окончили школу, помните свой выпускной бал?
– Помню. Мне мама сшила красивое белое платье.
– Целовались?
–- Нет.
– Вам с детства нравилось быть в центре внимания? Вы росли лидером?
– Мне не нравилось быть в центре внимания. Я вообще была очень закомплексованной девчонкой, потому что была самая высокая в классе и, по-моему, во всей школе.
– Медицинский факультет, куда вы решили поступить после школы, это был ваш выбор или ваших родителей?
– Нет, мои родители никогда за меня никакой выбор не делали.
– И если бы не четверка по химии, вы бы сейчас были врачом?
– На самом деле да, я могла стать врачом. Хотя эта четверка по химии не была серьезным препятствием, чтобы дальше не пробовать поступать. Но я сильно переживала, поскольку мне нужно было поступить гарантированно. Так, чтобы сдать экзамен на пятерку и поступить. И я поступила на факультет журналистики. Написала сочинение на пятерку, по литературе у меня всегда были хорошие оценки.
– Вы окончили журфак в 2000-х годах?
– Да, в 2000-х.
– А ваши однокурсники могут взять и сейчас позвонить вице-губернатору Анне Миньковой?
– Мы с однокурсниками никогда не встречались. Просто так получилось, что я со второго курса уже работала. Но у меня с моего курса есть два человека, две моих лучших подруги, которые идут со мной по жизни. Зато мы часто встречаемся с одноклассниками.
– А когда вы последний раз с одноклассниками жарили вместе шашлыки?
– Нет, шашлыки мы вместе не жарим, встречаемся где-нибудь в кафе или ресторане. И позвонить мне может любой из них.
– Кстати, как вы относитесь к шашлыкам?
– Хорошо.
– Скажите, а это правда, что губернатор буквально уговорил вас занять это кресло?
– Не уговаривал, это неправильно, убеждал.
– А как он вам объяснял это? Почему именно вы должны занять эту должность?
– Я не знаю, но у него есть какая-то чуйка на людей. Он этим многие вещи объясняет. Например, был такой интересный эпизод. Как-то в филармонии мы отмечали День медицинского работника. И тогда стоял вопрос о назначении главного врача второй краевой больницы. Награждали Сергея Габриэля, он выходил на сцену. Я тогда сидела рядом с губернатором, и он спросил у меня, кого это награждают. Я ответила, что это заведующий одним из отделений краевой клинической больницы. Губернатор говорит: «Его назначим!» Хотя и знать не знал тогда, кто это, но прям попал в десятку.
– Вы сразу согласились занять свою должность?
– Нет, не сразу. Мне было очень страшно, я сопротивлялась.
– Ваш кабинет расположен на одном этаже с губернатором. Он часто вас к себе вызывает?
– Чаще я сама к нему хожу. Когда у меня есть какие-то важные вопросы или надо подписать документы. Ну, и мы постоянно на совещаниях где-нибудь встречаемся. Почти каждый день.
– Ругал когда-нибудь?
– Конечно.
– Вы телефон не выключаете никогда?
– У меня телефон становится в определенное время на режим сна. Но губернатор знает, что с первой попытки до меня после 23.00 не дозвониться, поэтому настойчиво звонит 2–3 раза.
– Как часто вы встречаетесь с народом?
– Когда выезжаю куда-то, всегда встречаюсь. Ну и в силу того, как сейчас развились соцсети, можно сказать, что каждый день. Ко мне постоянно обращаются люди, которых я не знаю, которым нужно помочь решить какую-то серьезную проблему, проконсультировать.
– Пишут в ваши соцсети?
– Пишут в мои аккаунты, обращаются с проблемами, просьбами.
– Таких проблем становится меньше или больше?
– Не меньше и не больше. Одно, два, три обращения в день – это норма.
– Какое место среди проблем сейчас занимает вопрос нехватки мест в детских садах и школах?
– Вопрос по-прежнему актуален. Он не снят с повестки, потому что Краснодар и Сочи – это те города, где пока эту задачу не решили. Недавно я ехала по трассе, там много баннеров и реклама одного ЖК. И очень интересно написано: «Ваш дом с видом на школу». Раньше было с видом на море, с видом на реку... Сегодня продаются квартиры с видом на школу, но дело в том, что вид не решает задачу наличия там школьного места. То есть вид есть. Например, весь Восточно-Кругликовский микрорайон вполне себе может лицезреть две больших школы. Одна вместимостью 1500 человек, в которой сегодня учатся 6000 детей. Ну конечно, вид на школу не решает проблему школы. Поэтому да, Краснодару особенно тяжело, но они молодцы. Нужно отдать должное, темпы по строительству набрали хорошие. И в Сочи нужно решать эту проблему, но там ситуация хуже: сложный ландшафт и все, что с этим связано.
– Еще одна важная тема – это здравоохранение. Очевидно, что проблем в сфере медицины предостаточно, но какая самая главная на ваш взгляд?
– Кадры, конечно.
– А эту проблему можно решить быстро?
– Нет.
– А наш кубанский медвуз решает эту проблему?
– Решает. Мы увеличили целевой набор. Но на это надо время – требуется шесть лет учиться. У нас в регионе 4500 частных медицинских организаций, имеющих лицензию. Даже если мы с вами сейчас представим, что в них работает по два врача, то это 9000 врачей. Частная медицина оттягивает кадры очень серьезно. Именно поэтому губернатор принял решение о социальной выплате в 1 миллион рублей для оплаты первоначального взноса при получении жилищного кредита. В каком еще субъекте дают 1 миллион рублей на взнос по ипотеке? Все, что касается работы первичного звена, – сегодня туда заходят большие федеральные деньги, и мы тоже достаточно большой объем финансирования направляем на эти цели. Кроме того, мы часто говорим с врачами об этике, делаем замечания, разбираем каждый случай, например, неправильного поведения в отношении пациентов. Поэтому сегодня уже и поликлиники другие. Я могу это с полной уверенностью сказать.
– А что у нас с коронавирусом? Можно выдохнуть?
– Выдыхайте пока.
– Это правда, что вы преподаете на медицинском факультете?
– Да.
– А какой предмет?
– Психологию.
– Скажите, вам удалось создать команду из тех людей, которым вы доверяете на все 100 процентов?
– Не знаю насколько им можно доверять – на 100, 200 или 99 процентов – это очень непростой вопрос, но я убеждена, что в моей команде работают люди, которые будут делать все, чтобы не подвести. Губернатора прежде всего.
– Вы допускали ошибки в кадровой политики?
– Конечно допускала.
– А как вы думаете, как подчиненные к вам относятся?
– Ходят слухи, что побаиваются.
– А вы сразу видите, когда подхалимничают?
– Конечно вижу.
– В лицо скажете об этом или промолчите?
– Отшучусь как-нибудь.
– Говорят, что вы очень рано приезжаете на работу. Это так?
– Рано на работу приезжает Владимир Порханов. Он уже в 7 утра встает за операционный стол. Я нет. Вы не забывайте, что я еще и мама. Приезжаю в 8.00–8.15.
– Входите в свой рабочий кабинет, занимаете место за столом? Что дальше? С чего обычно начинаете день?
– Я либо готовлюсь к совещанию, либо к публичным мероприятиям, выездам. Подписываю документы.
– Наверное, когда подписываете, одним глазком смотрите телевизионные новости?
– Лучше не отвлекаться. Можно что-то не дочитать.
– А новости чаще какие смотрите? Местные или федеральные?
– И те, и те.
– У вас есть сейчас время писать? Может, эссе?
– У меня нет времени, чтобы писать.
– А не было желания написать, например, о Порханове? Говорят, что у вас очень теплые дружеские отношения.
– У нас действительно теплые дружеские отношения, но о Порханове столько всего написано… Понимаете, если писать, то будет сатира. Причем достаточно злая. Для этого время еще не пришло. Но я потом напишу.
– А вы любите пошутить, посмеяться?
– Люблю.
– Это как однажды сказал Пьер Ришар, что юмор и смех защищают его в тяжелых ситуациях. У вас тоже так?
– Я думаю, это у всех так. Это анестезия для сердца.
– А где находится ваше место силы?
– А что такое место силы? Вот знаете, «место силы», «быть в ресурсе», «быть в моменте», «от слова «совсем»… Честно говоря, я немного дурею, когда ко мне заходит министр со словами: «Анна Алексеевна, от слова «совсем». Все, я больше не могу это слушать! Что такое место силы, объясните?!
– Хорошо, у вас есть место, куда вы можете отправиться за перезагрузкой?
– На море, в станицу к подруге.
– Вы мама четверых детей, причем четверых мальчиков. Старшему больше 20, средний в школе, а младшим по три года. Каково это – быть мамой разновозрастных детей?
– Необычно. Старший Ваня сегодня, меня, конечно, радует. Я разговариваю с ним, как со взрослым, слушаю его доводы. В принципе, он взрослый уже и есть. Мне важно его мнение. Средний Антоша, он в подростковом возрасте, у него пока все кипит. Мелкие – это просто радость, такая безусловная любовь. Они хоть двойняшки, но абсолютно разные.
– Младшие часто просят телефон?
– Телефон не просят, нет. Они знают, что телефон – это мамин рабочий инструмент. Единственное, они могут попросить фотографию кукую-то посмотреть.
– А какие у вас есть традиции в семье?
– Особых традиций нет. Но мы звоним друг другу каждый день. Можем и по два раза перезваниваться – утром и вечером. Да, наверное, – это традиция со старшим сыном.
– А чему вы учите своих детей и чему сами у них учитесь?
– Чему уже старших учить? Я учу своих маленьких. У них я учусь любви и сама их учу этому.
– Бабушка помогает?
– Конечно. У нас все бабушки в строю и все помогают.
– Вы играли на фортепиано, да?
– Почему играли? Сейчас играю. Я же учусь. Наверное, я буду учиться еще много-много лет. Наверное, до конца дней моих.
– А откуда у вас тяга к рисованию? Когда вы поняли, что хотите заниматься живописью?
– Да нет у меня какой-то особой тяги. Мне просто нравится.
– Говорят, что любимая картина художника – это та, над которой он трудится в данный момент. У вас какая любимая картина?
– Я не над какой картиной в данный момент не тружусь. Очень люблю Айвазовского. Иногда прихожу в Русский музей, а там «Девятый вал». И можно перед нею долго-долго стоять, и много-много минут смотреть. Получаю огромное удовольствие от моря, вообще люблю пейзажи. Из современных художников у меня на стене Ривка Беларева висит, мне она очень нравится.
– Ваша любимая книга?
– Шарлотта Бронте «Джейн Эйр».
– Любимое музыкальное произведение?
– Высоцкий, Цой.
– Любимый фильм?
– «Служебный роман».
– А в какой ипостаси вам бы еще хотелось себя попробовать?
– Знаете, как говорится: «Будьте собой, остальные роли уже заняты». Поэтому ни в какой. Хочу быть самой собой.
– Вы любите ходить по магазинам?
– Вообще говорят, что шопинг женщину как-то вдохновляет, но сейчас, с возрастом, мне это стало неинтересно.
– А как с деньгами, легко расстаетесь?
– Нормально к ним отношусь, как к ресурсу, который должен быть у человека.
– Однажды злоумышленники взломали ваш аккаунт в социальных сетях и требовали у ваших подписчиков деньги. Вы в тот момент не запаниковали?
– Запаниковала еще как. Я первый раз с этим столкнулась.
– То есть до этого вы не сталкивались с мошенниками?
– Что-то было у меня в юности. Какая-то история такая неприятная, но не более того.
– Как вам кажется, вы везучий человек?
– Мне кажется, что я счастливый человек.
– Со стороны может показаться что у вас, Анна Алексеевна, все сложилось. И любимая работа, и большая семья, и много друзей и подруг, а что бы вы еще хотели иметь в этой жизни?
– На самом деле у меня сегодня достаточно полная жизнь. Даже с учетом того, что ответственная работа. Вот знаете, я до сих пор иногда, когда иду на совещание, испытываю тревогу. Даже тогда, когда не было проблем по теме. То есть уровень ответственности тут запредельно высокий, на этой должности. Хотя думаю у моих коллег то же самое. А в личном плане – детвора растет и надо им побольше внимания уделять.
– То, чего вы достигли, – это ваш предел или все еще впереди?
– Как говорится: «Не заглядывайте в будущее, оно не настоящее». Придет время, когда нужно будет отвечать на вопросы, чем я действительно хочу заниматься, что мне дальше нужно. Я преподаю, мне это очень нравится. Я получаю огромное удовольствие от работы со студентами. Наверное, это не столько для них важно, сколько для меня. Ведь они завтра наполнят наш город, нашу страну, наш мир. Так интересно с ними общаться. Ну, наверно, буду что-то преподавать. Не знаю, жизнь покажет.
– Кнут или пряник?
– Пряник.
– Медицина платная или бесплатная?
– Бесплатная.
– К врачу или отлежаться дома?
– Только к врачу.
– Горы или море?
– Горы и море.
– Розы или пионы?
– Пионы.
– Собаки или кошки?
– Собаки.
– В самолете у прохода или у окошка?
– У окошка.
– Геленджик или Анапа?
– Геленджик.
– Рок-фестиваль или усадьба-джаз?
– Усадьба-джаз.
– На рынок или в супермаркет?
– На рынок.
– Бургер или пицца?
– Пицца.
– Окрошка на квасе или на кефире?
– На кефире.
– Карта или наличные?
– Карта.
– Полет на воздушном шаре или прыжок с парашютом?
– Высота – моя фобия. Но если выбирать из двух зол, тогда лучше на воздушном шаре.
– Журналистика или власть?
– Это синонимы.
