История эта началась сразу после того, как часы на Спасской башне отбили начало нового 2019 года.
В Краснодаре курсант 1-го курса военного училища Илья Артеменко отмечал праздник в кругу семьи, в квартире родителей на улице Покрышкина, 4/10. Сразу после речи президента он вышел на балкон, чтобы посмотреть салют. С высоты 17-го этажа открывался прекрасный вид на ежегодный ночной фейерверк.
Илья облокотился на перила локтями, и обе кисти оказались снаружи. Внизу действо только начиналось. Группа молодых людей появилась первой и на фоне праздника выглядела вполне гармонично, если не считать, что один из парней был одет в военную форму, что и привлекло внимание курсанта. Этот молодой человек держал цилиндрический предмет. Подняв его вверх, дернул за шнур и…
Илья почувствовал удар в левую руку, и тут же его отбросило назад от толчка в грудь. Что-то горящее и грохочущее металось по балкону. Кричала мама, но понять смысл ее слов было невозможно – шок. Когда ракета потухла, парень, посмотрев на руку, увидел кровавое месиво на месте кисти. Болела грудь.
Позже выяснилось: выстрел снизу, произведенный парнем в военной форме, пошел не в небо, а прямиком на балкон квартиры Артеменко. Заряд пробил навылет кисть и ударил молодого человека в грудь, оставив большую гематому. Этот звонок в «скорую», наверное, был одним из первых в наступившем году.
Но праздник кончился не у всех участников чрезвычайной ситуации: веселая компания вместе со стрелком после неудачного фейерверка пошла дальше отмечать Новый год.
На «неотложке» Илью привезли в больницу скорой помощи – «Зиповскую». Врач диагностировал огнестрельное ранение кисти левой руки с многочисленными оскольчатыми открытыми переломами. Тут же была проведена первая операция. На место, естественно, вызвали полицию: огнестрел – не шутки.
Сейчас, по прошествии времени, можно сказать, что была реальная угроза ампутации кисти. Фактически Илья мог стать инвалидом и попрощаться с карьерой военного, к которой так стремится. Парень перенес три операции, и только благодаря таланту военных хирургов в Санкт-Петербурге руку удалось сохранить. Для этого вместо раздробленных костей в кисть вживили импланты – кусочки костной ткани, взятые из таза Ильи.
– Полицейским я рассказал все, как было. Написал заявление, – вспоминает Владимир Артеменко, отец Ильи. – Понятно, что в этот момент мы думали только о здоровье сына, но все детали очень четко отпечатались, поэтому я дал правоохранителям полную картину. И поначалу дело пошло быстро.
Стрелявшего нашли через неделю. Им оказался 24-летний Д. из дома напротив. В своих показаниях он признался, что выстрел – его рук дело. Но вот на вопрос, почему, увидев полетевший на балкон заряд, он не кинулся в квартиру, чтобы узнать о последствиях, Д. ответил, что подождал, пока все потухнет, и потом пошел с друзьями дальше отмечать праздник.
Как можно было не понять, что дело худо, если ракета горела на балконе, кричала женщина, стонал раненый? При этом сам фейерверк на тот момент еще не начался и объяснить «глухоту» грохотом салюта не получается.
Теперь о пиротехнике. Оказалось, что это не простая ракета, которая продается свободно, а реактивный осветительный патрон (РОП). Такие используют в армии. Выяснилась и природа происхождения этого патрона, и она интересна. Отец Д. – военнослужащий но, по его объяснениям полицейским, домой он принес несколько РОПов не со службы, а нашел в каком-то разваленном гараже и даже не помнит, где этот склад находится. Довольно странная амнезия. Но, главное, такую «пиротехнику» в магазине запросто не купишь и область применения у нее весьма отдалена от бытового праздника. По сути, это боеприпас.
Врачи боролись за руку Ильи, а отец – за торжество справедливости. Он стал частым гостем в Прикубанском отделе полиции Краснодара.
– Я могу представить полную хронологию событий, – Владимир Артеменко раскрывает пухлую папку с документами. – Итак, 1 января – ранение, заявление в полицию, первая операция в больнице скорой медицинской помощи, а уже 8 января – отказ в возбуждении уголовного дела. При этом ни судебно-медицинская, ни экспертиза патрона не проведены. В это же время найден стрелок, он во всем признается, появляются свидетели, видео, но с моего сына даже не берут заявление. Через неделю я попал на прием к начальнику отдела полиции Прикубанского округа, после чего назначена экспертиза патрона – в дальнейшем мне стало известно заключение: реактивный патрон, боеприпас. К проверке подключился отдел дознания. Назначили судебно-медицинскую экспертизу, но так и не провели ее, якобы не были предоставлены рентген-снимки, хотя я неоднократно предлагал их подшить к делу. Видя такое положение, 28 января я подал жалобу в прокуратуру Прикубанского округа. Никакого ответа до сих пор не получил. А 22 февраля опять получаю постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. После этого никаких действий со стороны сотрудников полиции и прокуратуры вплоть до недавнего времени не было. Сейчас какие-то движения происходят, но у меня большие сомнения в том, что человек, едва не лишивший моего сына руки и надежд на будущее, понесет наказание. Главный аргумент полиции – выстрелил без умысла. А если бы ракета пошла чуть выше, попала в голову и убила, тогда что?
Ответ на этот вопрос, с высокой долей вероятности, таков: тогда стрелявший оказался бы на скамье подсудимых, а полицейские отчитались о раскрытии очередного убийства в «условиях неочевидности», что добавило бы дознавателям очков, а, возможно, и звездочек на погонах. Но здесь же нерезонансный случай, а, следовательно, и профит невелик. Ну, один балбес стрельнул не туда, ну ранил, ну не специально же, а значит, максимум, условка. Пусть сами разбираются.
Тогда представим, что злополучная ракета залетела не на балкон в квартире Артеменко, а бабахнула у сотрудника правоохранительных органов. Мало вероятно, что тогда бы полиция неделю не проводила экспертизы и отказала бы в возбуждении уголовного дела против стрелка. Так получается, у нас правосудие не для всех одинаково?
Теперь что касается умысла. Вряд ли стрелок хотел попасть ракетой именно в Илью, и на этом никто не настаивает. Но, запуская армейский боеприпас во дворе многоэтажек, он обязан был отдавать себе отчет в возможных последствиях. Тем более что за плечами Д. – служба по призыву в рядах Российской армии. Если провести аналогию, то недавно был принят закон, приравнивающий пьяного водителя, совершившего смертельное ДТП, к убийце. А то, что он «под мухой» сел за руль, фактически признано умыслом на совершение тяжкого преступления. Параллель очевидна.
Непонятно, почему правоохранительная система стрельбу в городе Краснодаре с потерпевшими в упор не видит. Как необъяснима и позиция прокуратуры, когда ответ на жалобу не приходит месяцами, хотя есть установленные законом сроки.
Перед каждыми новогодними каникулами правоохранители проводят огромную разъяснительную работу, чтобы люди ответственно подходили к праздничным салютам. Отдельный раздел в этой деятельности: разъяснение ответственности за нарушение правил безопасности. Но вот вышеописанный случай говорит об обратном: стреляйте, из чего хотите и куда хотите – ничего вам не будет! Иначе позицию правоохранителей понять не получается.
