Важная для всей нашей страны дата – 76-я годовщина снятия блокады Ленинграда – будет отмечаться 27 января. Эхо блокады в Советском Союзе прозвучало от Дальнего Востока до Северного Кавказа и Киргизии, куда во время Великой Отечественной войны из осажденного врагом Ленинграда под непрерывными воздушными обстрелами переправляли самое дорогое – детей. Сотни ребятишек блокадного города в мае 1942 года прибыли в Горячий Ключ, в том числе совсем малыши, которым было по три-четыре года.
Сегодня, спустя много лет, в местном городском историческом музее по крупицам собирают сведения о судьбах ребят, переправленных из Ленинграда в Горячий Ключ. Заведующей отделом экспозиционно-выставочной деятельности Юлии Лысенко удалось узнать удивительные и трогательные истории, которыми она поделилась с читателями «КН».
В апреле 1942 года из взятого в блокадное кольцо Ленинграда по «Дороге жизни» эвакуировали последние группы детей. К тому времени лед на Ладожском озере уже начал таять. Из осажденного города на Большую землю спешили вывезти как можно больше ребят. Часть из этих детей эшелоном была направлена на юг России – в Горячий Ключ.
В начале мая 1942 года поезд прибыл в Краснодар. В тот же день детей привезли в кубанский поселок (в то время Горячий Ключ был не городом, а поселком).
– Местные жители вспоминают, что детей сразу искупали, одели в чистое белье и принесли ужин – суп из манной крупы и булочку, – рассказала заведующая отделом экспозиционно-выставочной деятельности городского исторического музея Горячего Ключа Юлия Лысенко. – Истощенные малыши в считанные секунды расправились с супом. А вот белые сдобные булочки многие брали, но не съедали, а прятали под подушки. Потом доставали и целовали их. Для них этот хлеб был напоминанием о мирной жизни.
Пробыли дети-блокадники в Горячем Ключе недолго. Немецкие войска уже наступали из Ростова-на-Дону на Краснодар. А Горячий Ключ находился совсем рядом. Поэтому детей решили эвакуировать дальше – в Киргизию. Однако вывезти удалось не всех. Тяжело больны были 28 маленьких ленинградцев. И их оставили на попечение врача горячеключевского санатория № 2. Но женщина, которая должна была присматривать за детьми, испугалась прихода немцев. Никому ничего не сказав, она убежала в горы.
Плач детей случайно услышала жительница города Антонина Кадацкая. Она тут же бросилась к местному фельдшеру Мефодию Варибрусу.
В 1969 году в Горячем Ключе побывали корреспонденты газеты «Правда» и побеседовали с женой врача – Анной Варибрус, которая подробно рассказала об этом случае:
– К нам прибежала Антонина Кадацкая и взволнованно с ходу закричала: « В больнице брошенные дети. Пойдемте туда!» «Какие дети? – удивился Мефодий Иванович. – Ведь их увезли». «Больные из Ленинграда, – твердила Кадацкая. – Все в болячках. Пойдемте».
Мефодий Иванович молча поднялся, вышел в сад, откопал припрятанный там ящик с медикаментами и вместе с Кадацкой направился в больницу. Домой вернулся поздно, крайне взволнованный. Без конца повторял: «Тяжелобольные, голодные!.. Ни куска хлеба... Надо спасать!» Утром снова отправился к ним. Взял хлеб и сахар. И так начинался каждый день. Разговоры в семье тоже сводились к одному: что завтра отнести детям.
Мефодий Варибрус ночи напролет просиживал за приготовлением лекарств, так как для лечения детей были необходимы мази. У большинства из малышей диагностировали крайне запущенную степень цинги и другие серьезные заболевания. Фельдшеру помогала его дочь Таисия и жители Горячего Ключа. Они приносили детям лепешки, картофель, яблоки, игрушки. А соседка Людмила Артемьевна Смолина, у которой были две козы, несмотря на то что Горячий Ключ к тому времени уже находился в оккупации и был приказ: «Молоко – немецким офицерам!», рискуя своей жизнью, каждый день приносила его в больницу детям.
Через несколько месяцев Мефодий Варибрус добился у немцев разрешения вывезти больных детей из Горячего Ключа. В декабре 1942 года их отправили в адыгский аул Понежукай, где двое маленьких ленинградцев, к сожалению, умерли. Остальных ребят в апреле 1943-го перевезли в станицу Старокорсунскую и разместили в детском доме (сегодня в этом здании находится школа-интернат народного искусства для одаренных детей им. В. Захарченко). Позже часть ребят усыновили и удочерили, а некоторых разыскали и забрали родители.
Сохранился список детей, переправленных из Горячего Ключа в Старокорсунскую.
– В этом перечне есть загадки, – сказала Юлия Лысенко. – Например, мы предполагаем, что детей было 28. Однако список начинается не с цифры «1», а с цифры «3». Возможно, ребят все-таки было 26. Или же два имени просто не были обозначены, так как листок неоднократно переписывался. До нас дошла одна из этих копий, составленная краеведом из Горячего Ключа Константином Еременко.
А вот ребус с именем одного из малышей, которые значатся в списке, Юлии Лысенко удалось разгадать. В этом помогли социальные сети.
– Мы неоднократно публиковали список в интернете в надежде на то, что откликнутся родственники этих детей из блокадного Ленинграда и мы сможем проследить судьбу ребят после того, как их перевезли из Горячего Ключа, – рассказала Юлия Лысенко. – На наш список обратила внимание жительница Москвы Ольга Эттлер, которая ведет в «Инстаграме» личный социально-исторический проект #блокадныйадрес. Она попыталась найти сведения о детях из списка. Но пока безуспешно. Зато благодаря таким совместным поискам нам написала жительница Санкт-Петербурга Ирина.
«В том списке, где перечислены 28 детей блокадного Ленинграда, под номером 21 написан Александров Толя. Так вот – это не Толя! А АЛЕКСАНДРОВА ТОНЯ! Александрова Антонина Александровна, моя тетя», – сообщила женщина в музей.
Скорее всего, листочек, на котором составили список, был сложен или помят в том самом месте, где были фамилия и имя ребенка под номером 21. И текст стал неразборчивым. Так Тоня превратилась в Толю.
Племянница Антонины Александровой написала, что ее тетя родилась в Ленинграде 6 марта 1937 года. Жила с мамой Ульяной и папой Александром. В марте 1942 года у Тони умерла мама. Отца отправили на фронт, и за девочкой присматривала двоюродная сестра отца Наталья. Но родственница малышки трудилась день и ночь на заводе и не могла уделять девочке много внимания. Она отправила ее в детский сад. Оттуда в апреле 1942 года Тоню эвакуировали, и она попала в Горячий Ключ.
Благодаря племяннице Антонины Александровой удалось установить еще один интересный факт. Если ранее предполагалось, что часть детей из Горячего Ключа эвакуировали в Киргизию, а ребят из списка – в Понежукай и оттуда в Старокорсунскую, то оказалось, что маленькая Тоня осталась в Горячем Ключе.
Возможно, сначала ее приютили местные жители. Затем Тоню отправили в городской дом малютки. В школу она пошла в Горячем Ключе и проучилась до 1953 года.
– В доме малютки была нянечка, которая очень тепло относилась к Тоне, – рассказала Юлия Лысенко. – В 1953 году эта женщина поехала в Ленинград и начала искать по примерному адресу улицу, дом, которые назвала девочка, и дверь в квартиру, непременно, с синим почтовым ящиком. Это было самое яркое воспоминание Тони. И она ее нашла! И отыскала отца малышки!
Как выяснилось, он давно, но безуспешно разыскивал дочь. В 1947 году отец Тони повторно женился. У него родилась еще одна девочка, которую Александр Александров назвал Антониной в честь старшей дочери. Но благодаря неравнодушной жительнице Горячего Ключа, имя и фамилия которой, к сожалению, не сохранились, удалось вернуть Тоню в семью. Отец приехал в Горячий Ключ и забрал дочь в Ленинград.
Антонина Александрова прожила долгую жизнь, родила сына. По воспоминаниям племянницы, тетя была до последних дней активной и бодрой. Но о блокадном детстве рассказывать не любила, предпочитая радоваться каждому дню послевоенной мирной жизни.
Юлия Лысенко пыталась проследить и судьбы ребят-ленинградцев, которых из Горячего Ключа увезли в Киргизию. По рукописным воспоминаниям жителей, хранящимся в музее, удалось даже составить карту их пути, который пролегал через Туапсе, Сухум, Тбилиси, Баку, Алят, Красноводск, Ташкент до Киргизии.
– В поисках информации о детях блокадного Ленинграда, эвакуированных в Горячий Ключ, нам помогала Наталья Розевика (Бабкина) из Краснодара, – рассказала Юлия Лысенко. – В одной из социальных сетей она написала нам сообщение, в котором указала контактные данные Олега Сычева. Мы связались с ним. И он поделился историей. Его мама, Мери Пеллянен, была эвакуирована из блокадного Ленинграда в Горячий Ключ. А потом – в Киргизию, в Покровский детский дом. На тот момент ей было 8 лет. Таким образом, мы смогли проследить судьбу еще одного ребенка.
Мери Пеллянен окончила школу в селе Покровка, затем училась в медицинском техникуме Фрунзе. Всю жизнь она проработала фельдшером. Сейчас бывшей блокаднице Ленинграда 85 лет, она живет в Подмосковье.
У Мери была младшая сестра, Сильва. Они разлучились в блокадном Ленинграде. Женщина ничего не знает о судьбе младшей сестры, но до сих пор не теряет надежды ее найти.
– Мы в этом году отмечаем 75-летие Победы в Великой Отечественной войне. Осталось еще много людей, которые ищут родных, в том числе тех детей, которые были эвакуированы из блокадного Ленинграда. Поэтому так важно проводить поисковую работу. Очень надеюсь, что и мы найдем новые сведения о детях блокадного Ленинграда, которые побывали в Горячем Ключе, чтобы пролить свет на их дальнейшую судьбу, – надеется Юлия Лысенко.
Всех, кто располагает такой информацией или хочет помочь музею, просим писать на почту muzeumgk@bk.ru или на страницу музея в социальных сетях «Инстаграм» и «ВКонтакте» @muzeumgk
