Слишком умный, слишком глупый, слишком толстый, слишком худой, слишком странный, слишком обыкновенный – поводы для того, чтобы человек подвергся травле, можно перечислять бесконечно. Буллинг – новое для нас слово, которое обозначает старую, как мир, проблему: коллектив может не только поддержать, но и уничтожить человека. И если взрослые люди имеют массу возможностей покинуть агрессивную среду, то с детьми все гораздо сложнее.
Последствия психических травм подростков мы постоянно встречаем в полицейских сводках: суициды, массовые убийства. Тот, кто слабее, не выдерживает постоянного стресса и решает уйти из жизни. А кто-то отвечает на агрессию агрессией и решает расправиться с обидчиками самыми радикальными способами. На днях кубанцы услышали о новом происшествии: в одной из краснодарских школ семиклассник угрожал ножом одноклассникам за насмешки над ним. К счастью, обошлось без пострадавших. Однако свежи в памяти и другие случаи: в сентябре пермский «стрелок» в университете убил 6 человек и ранил 12. В мае в Казани бывший ученик пришел в гимназию № 175, убил 9 человек и ранил более 20. Как избежать подобных трагедий, попробуем разобраться вместе с нашими экспертами.
Родители – первые и самые главные люди, которые должны заподозрить неладное. Тем более что многие из них знают о буллинге не понаслышке. В рамках программы «Травли.Net» благотворительный фонд «Журавлик» и компания «Где мои дети» провели совместное исследование о буллинге в российских школах и опросили более 4 тыс. человек в возрасте 30–45 лет. Многие взрослые признались, что сталкивались с травлей в школе: 30 процентов опрошенных сами были объектами травли, еще 30 процентов видели ее со стороны. Почти половина респондентов сказали, что в их детстве родители не знали о буллинге или не считали его проблемой, поэтому справляться с ситуацией приходилось в одиночку. Ну а с собственными детьми они не собираются оставаться в стороне и готовы обращаться в полицию, к учителям или психологу.
– Безусловно, родители должны активно участвовать в жизни детей, – считает руководитель кубанского «Союза отцов» Лев Долгов. – Но мне кажется, что привлечение полиции или прокуратуры не самый главный способ решения проблемы. Нужно понимать разницу между простым конфликтом, который можно быстро локализовать, и буллингом, длительной и систематической травлей, причиной которой являются серьезные проблемы в детском коллективе. Прежде всего, для отца важно общаться с собственным ребенком, чтобы понимать и вовремя замечать его страхи и сложности и принимать меры. Не всегда учителя реагируют на проблему должным образом и считают ее серьезной, донести это до них – тоже задача родителя. К сожалению, в школах не проводятся специальные тренинги для педагогов, которые помогают справляться с детским буллингом. А самое главное – нужно работать не только с жертвой и агрессором, но и с молчаливыми зрителями конфликта, с их согласия все происходит. Думаю, здесь неравнодушные родители могут вполне помочь педагогам и психологам.
О том, почему возникает буллинг и можно ли его полностью искоренить в детских коллективах, написано и продолжает писаться немало научных исследований. Психологи считают, что самый критический возраст для проявления буллинга – 10–15 лет. Дети в предподростковом и подростковом возрасте проходят стадию освоения принадлежности к группе. Им надо научиться быть своими среди своих, соблюдать групповые правила. Позже придет время учиться противостоять группе, отстаивать свою индивидуальность, сопротивляться давлению, но в начальной и средней школе детям важнее быть принятыми в своей стае, полностью ощущать принадлежность к ней. Именно поэтому кто-то включается в травлю, а кто-то молчаливо наблюдает за ней.
Известный российский психолог Людмила Петрановская сравнила буллинг с сорняками: искоренить навсегда не получится, надо регулярно пропалывать, одновременно заботясь о саде и прививая здоровые побеги. Ребенок в силу возраста не может сам защититься от буллинга, это работа взрослых. И основная нагрузка в этой работе ложится на родителей и школьных педагогов. По мнению краснодарского психолога Ларисы Выжвы, родители должны в первую очередь чутко реагировать на неожиданные смены настроения ребенка.
– Если в какое-то место, будь то школа, кружок или даже гости, ребенок идет с неохотой, с явной подавленностью и может прийти оттуда с синяками, заплаканным, очень злым, то это повод обратить на ситуацию внимание, – считает психолог. – Все, что отличается от привычного поведения ребенка, будь он пятилетним или пятнадцатилетним, нужно обязательно замечать. Но для этого должен быть хороший контакт у родителей и ребенка. Ну а если вы обнаружили, что буллинг имеет место, ни в коем случае нельзя пытаться это замалчивать и спускать на тормозах. Любой буллинг, любая травля носит системный характер. Зачинщики организуются и делают это систематически. И для того, чтобы их обезвредить, нужно в противовес тоже поставить систему, более сильную. Не бойтесь привлекать участковых, прокуратуру, СМИ. Государство всегда самая крупная система, и против нее даже мафия устоять не может. Но надо понимать, что ребенка, возможно, придется переводить в другую школу. Иногда это самый правильный вариант.
Детский омбудсмен – человек, который наряду с силовыми структурами готов решать вопросы соблюдения прав ребенка. Уполномоченный по правам ребенка при президенте России Анна Кузнецова неоднократно поднимала вопрос о буллинге в российских школах и о методах борьбы с ним. Незадолго до того, как покинуть свой пост, омбудсмен озвучила пугающую статистику: более половины детей в России (55 процентов) сталкивались с буллингом, при этом более трети (39 процентов) из них боятся рассказывать об этом. Причем после проверок в разных регионах оказалось, что службы школьной медиации (примирения), которые рекомендовано создавать в образовательных учреждениях, порой абсолютно формальны и не выполняют своих функций.
Обращения за помощью от родителей приходят и в адрес уполномоченного по правам ребенка в Краснодарском крае Татьяны Ковалевой. По словам омбудсмена, каждое из них внимательно изучается и тщательно прорабатывается с участниками конфликта, их одноклассниками, родителями и педагогами. К сожалению, школьные учителя и родители порой даже не подозревают о буллинге, ведь в последние годы конфликты все чаще переходят из школьных стен в виртуальное пространство.
– Вот лишь один пример: на личном приеме мама несовершеннолетнего обратилась ко мне за помощью в связи с интернет-травлей одноклассниками в социальных сетях ее 14-летнего сына, – рассказала Татьяна Ковалева. – В борьбе за лидерство в классе подростки не нашли иного способа самоутвердиться. В целях урегулирования конфликта была проведена комплексная работа, включающая занятия с ребятами не только этого класса, но и всей параллели, которым подробно рассказали о правах, обязанностях и ответственности несовершеннолетних, о правилах поведения в интернете. Совместно с органами образования мы провели родительское собрание. В ходе работы по обращению было выявлено отсутствие знаний у детей правил поведения в интернете, что стало поводом для разработки и издания памятки для детей «Безопасный интернет: правила поведения в сети», которая и сегодня используется уполномоченным при проведении работы по правовому просвещению несовершеннолетних.
Поговорить со школьным психологом, социальным педагогом, администрацией школы. Предложить создать согласительную комиссию, в которую войдут представители родителей, учеников, администрации школы.
Если школа не реагирует, обратиться к чиновникам: в управление образования, Рособрнадзор, к уполномоченному по правам ребенка в регионе.
Привлечь внимание общественности: написать посты в соцсетях, рассказать о ситуации представителям СМИ.
Если ребенку причиняют физический вред, нужно перестать водить его в школу, хотя бы временно, и собрать доказательства происходящего (медицинские заключения, видео- или аудиозаписи, скриншоты переписки в чате, испорченные вещи), а после написать заявление в полицию и прокуратуру.
