– Владыка, расскажите о пути, который вы прошли перед тем, как стать митрополитом Екатеринодарским и Кубанским.
– Я родился в провинциальном русском городе Любиме – на северо-востоке Ярославской области. К моменту моего рождения из семи храмов в этом городе оставался один-единственный. Мои старшие родственники – бабушки и дедушки – были людьми верующими, и именно они привели меня в православный храм. Я был крещен в младенчестве – в феврале 1975 года. До сих пор у меня сохранилось свидетельство о крещении.
И сколько себя помню, меня всегда влекло в православный храм. И я старался как можно чаще бывать там. Благо, что в советские годы храм находился на окраине города и немногие видели меня там молящимся.
Затем, когда явные гонения на нашу Церковь прекратились, я уже открыто ходил в православный храм. Пел и читал на клиросе, помогал священнику в алтаре.
По завершении школы по совету родственников и близких мне священнослужителей получил сначала светское образование – поступил в Ярославский государственный университет на инженера-физика. Во время учебы в университете я был псаломщиком в храме. Затем, по окончании университета, поступил в Московскую духовную семинарию и Московскую духовную академию.
– Как вообще произошел этот внутренний переход из физиков в священники?
– Мне в школе всегда нравились точные науки. И, конечно, сколько себя помню, всегда был православным. А к окончанию университета я уже хорошо понял, что мое призвание – служить Богу в православной Церкви.
Окончив Московскую духовную семинарию и Московскую духовную академию, я был направлен для преподавательской работы в Пермское духовное училище, которое тогда только открылось. Там я преподавал ряд богословских дисциплин: церковное право, догматическое богословие, катехизис. В Пермской епархии я был рукоположен в священный сан. Там же проходил первые годы своего служения, в 2009 году принял монашеский постриг.
В 2010 году по приглашению священноначалия прибыл в Москву, где трудился в только что созданном Синодальном отделе по тюремному служению. Затем был переведен в Административный секретариат Московской Патриархии.
В 2014 году я отбыл на Урал – стал епископом Троицким и Южноуральским. Это юг Челябинской области. Троицкая епархия новообразованная, там нужно было организовать работу всех необходимых структур и отделов епархиального управления, строить новые храмы и восстанавливать разрушенные, ремонтировать здание, которое передали под епархиальное управление.
Затем, в 2018 году, был назначен митрополитом Челябинским и Миасским, а в апреле 2021 года – митрополитом Екатеринодарским и Кубанским.
– Почему Церковь назначает архипастырей из других регионов?
– Мы, православные христиане, верим в то, что все в нашей жизни совершается по воле Божией, а через решение священноначалия, через решение Патриарха, через постановление, которое принимает Священный Синод нашей Церкви, вершится воля Божия. Все епископы в православной Церкви монашествующие, и все, трудясь в той или иной епархии, несут послушание. Послушание – это то, что дается свыше от начальствующих.
Действительно, есть некая схожесть с армией. Но в отличие от солдат священнослужители не могут роптать и просить. Даже внутри себя нельзя спрашивать: «Как так, за что, почему?» – это считается грехом. Такова воля Божия.
Итак, когда нас назначают на то или иное послушание, мы верим, что совершается воля Божия – именно здесь послужить Церкви, отдать свои силы и максимально раскрыться в деле своего служения.
– Вы раньше бывали в Краснодарском крае? Что вы знали о Кубани?
– Конечно, бывал. Когда мне предоставлялся отпуск для отдыха, я, как и другие россияне, приезжал к морю. Но о том, что я буду служить в Краснодарском крае, конечно, и не помышлял. Назначение сюда было для меня полной неожиданностью. Но я отдам все силы на то, чтобы мое служение здесь было максимально полезным.
– Какие были ваши ощущения тогда и сейчас?
– Когда я приезжал сюда на отдых, я приезжал в гости. А когда меня направили сюда служить, я приехал в край, который должен полюбить, с которым должен сродниться и все сделать для того, чтобы то дело, на которое я поставлен, принесло плод.
– Вы уже освоились на новом месте?
– Прошло восемь месяцев с тех пор, как я на Кубани. Знакомлюсь с приходами, приходской жизнью. Стараюсь побывать в каждом из приходов. Я еще не все посетил. К сожалению, сейчас время непростое. Когда я служил на Южном Урале, в Челябинской митрополии, конечно, я близко общался с людьми, приезжая в тот или иной отдаленный приход. Задавал вопросы, мне задавали вопросы – общение было тесное, теплое. Двери моего кабинета всегда и сейчас открыты для всех.
К сожалению, сейчас такое общение несколько затруднено по причине сложной эпидемиологической обстановки. Но тем не менее я стараюсь приложить все усилия, чтобы познакомиться с жизнью на Кубани. Моими предшественниками – и митрополитом Исидором, и митрополитом Павлом – здесь сделано очень много. И мне сейчас предстоит продолжать их труды.
Я прилагаю все усилия для того, чтобы активизировать церковную жизнь. Мы для всех открыты и готовы через наше служение людей привести ко Христу и обществу принести пользу.
– Какие были ваши первые шаги после назначения митрополитом Екатеринодарским и Кубанским?
– С чего мы, православные христиане, начинаем все свои дела? С молитвы. С обращения к Богу о помощи. И первым делом я, когда сюда прибыл, пришел в наш Екатерининский кафедральный собор, помолился о том, чтобы Господь мне помог начать служение на новом месте. Подошел к месту погребения владыки Исидора, помолился об его упокоении. Мы верим в то, что, когда люди умирают, они живы, находятся в другом мире, в Царствии Небесном. Я верю, что владыка Исидор молится за всех тех, кто сейчас на Кубани живет и служит.
– Вы стали митрополитом в регионе, где более 30 лет архипастырем был митрополит Исидор, которого любили и уважали. Вы были знакомы? Будет ли увековечена его память?
– Лично мы знакомы не были, но я неоднократно виделся с владыкой Исидором на архиерейских соборах.
На Кубани владыка Исидор служил более 30 лет. Он служил в то время, когда Церковь на Кубани возрождалась милостью Божией, как и по всей России. И он приложил все усилия для того, чтобы православие здесь процвело, встало на ноги. Он заботился не только об открытии храмов, которые в советские годы были закрыты, и не только о строительстве новых храмов, но и о том, чтобы эти храмы были наполнены. Он проповедовал Христа и своими словами, и самой своей жизнью.
Я считаю, что он очень много сделал для того, чтобы на Кубани православие возродилось, процвело и принесло плоды. Он рукоположил очень много священнослужителей. Он многих людей привел в церковь – через личное общение, через совместные добрые дела и через свой личный пример.
Владыка Исидор погребен в нашем Екатерининском соборе. Я думаю, что уже весной будет установлено достойное надгробие над его могилой. Также мы планируем построить храм в память о митрополите Исидоре – храм в честь того святого, имя которого владыка носил в постриге, в честь священномученика Исидора Юрьевского.
Одна из улиц нашего города, я надеюсь, тоже будет названа в честь митрополита Исидора. Также мы планируем провести ряд просветительских мероприятий, посвященных его памяти. И памятник ему, я думаю, в нашем городе тоже обязательно появится.
И, конечно, самая главная для нас память – это молитва. И мы о нем молимся. Я, например, за каждым своим богослужением его поминаю.
– Вы, как митрополит Екатеринодарский и Кубанский, окормляете кубанское казачество. В Кубанском казачьем войске тоже год назад был избран новый атаман. Какие планы у вас в этом направлении? Или пока идет знакомство?
– Это и знакомство, это и работа. В Лазареву субботу, 24 апреля, восемь месяцев назад, когда я совершал общую молитву с духовенством, проводился парад Кубанского казачьего войска, посвященный памяти погибших в годы попыток истребления казаков. Я также пришел на этот парад и там познакомился и с атаманом Александром Ивановичем Власовым, и с атаманами районных и хуторских обществ. Меня радует то, что казаки, хотя пока и не все, бывают на богослужениях.
Казак без православной веры – не казак. Казак для меня – это тот православный человек, на которого в нашем церковном служении можно опереться. Это рыцарь православия, который будет защищать Церковь и Отечество. К сожалению, за долгие годы, когда казачество было преследуемо, многие традиции были забыты. В частности, традиции, связанные с особым духовным устроением. Я надеюсь на то, что они будут возобновлены.
Казаки для меня – это прихожане наших храмов. Казаки – это Церковь. Они должны быть нашими реальными прихожанами – должны исповедоваться и причащаться. Благо, что атаман Кубанского казачьего войска в этом для всех пример.
Я буду активно работать с казаками. Буду требовать с подчиненных мне священнослужителей, чтобы они тоже работали с казаками. Нам надо сделать так, чтобы казаки были православными христианами. А станут они таковыми только тогда, когда придут в храм с женами и детьми, как это делали их предки, и реально будут участвовать в жизни православной Церкви. Этого я хочу добиться от нашего казачества. Через просвещение, через личное общение, через совместную молитву.
– Отдельная тема – Церковь и пандемия. Церковь уже освоилась в новых реалиях? И смежный вопрос: как вы относитесь к видеотрансляциям богослужений?
– Условия, в которых мы оказались, даны нам Богом. От Бога ничего напрасного и незначительного для нас не бывает. И если это с нами происходит, то это нам необходимо, прежде всего для нашего духовного опыта. Мы, пройдя через это время, получим определенного рода духовный опыт, духовные знания – не теоретические, а практические. Это подобно горькому лекарству, которое дает врач больному. Но оно нам необходимо, дается от Бога, и мы со смирением его принимаем. Бог, согласно учению нашей Церкви, есть любовь и только любовь. И Бог неполезного для нас, неспасительного ни в коем случае не даст. Верю, что эти испытания попущены нам Богом, и мы должны их пройти.
Что касается ограничений, связанных с распространением коронавирусной инфекции, то они, конечно, в православных храмах соблюдаются. Они действуют на протяжении достаточно длительного времени. Люди на расстоянии друг от друга стоят в храме. Священник лжицу во время причащения – главного таинства православных христиан – обязательно окунает в спирт и воду. В храмах производится дезинфекция. Можно сказать, что мы уже к этому привыкли. Но тем не менее иногда мы просим людей, особенно пожилых, с хроническими заболеваниями, чтобы они – особенно в дни церковных праздников, когда в храм приходит много народа, – оставались дома и совершали молитву онлайн. Но будем помнить, что эта временная мера необходима для того, чтобы Церковь могла молиться. Сейчас есть и телетрансляции, и онлайн-трансляции богослужений – можно ими пользоваться.
Верю, что с помощью Божией мы преодолеем это. Само собой разумеется, мы молимся о выздоровлении тех, кто заболел. Молимся о том, чтобы врачей, которые борются с этой страшной напастью, Господь вразумил – чтобы через их врачевство люди получили исцеление.
– Много разговоров и самых невероятных суждений о вакцинации и QR-кодах. Что вы об этом думаете?
– Недавно очень хорошо высказался по этому поводу Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Вакцинация и введение QR-кодов – это не религиозный вопрос. Это не вероучительный вопрос. Это вопрос чисто медицинский. Всем вопрошающим об этом говорю то, что должны говорить все священнослужители: вакцинация – это ваша личная забота, ваш личный вопрос, который вы можете решить в беседе со своим лечащим врачом.
Что касается посещения наших храмов, то их двери открыты для всех. Но в современных условиях меры безопасности должны соблюдаться. То есть человек обязательно должен надеть маску и соблюдать все необходимые меры предосторожности. Только так. Но храм открыт для всех, и я думаю, никогда не будет такого, что в храм будут пускать только при наличии QR-кода.
– Церковь и невоцерковленная молодежь. У вас есть представление о том, как можно познакомить эти два мира?
– Молодежь – это не только наше будущее, но и наше настоящее. И мы сталкиваемся с множеством проблем, связанных в том числе и с поведением наших молодых людей. А это зависит от воспитания и того внимания, которое мы уделяем молодежи.
Мы живем в очень непростое время. Но тем не менее Церковь будет делать все, что может. Я имею в виду возможность обращения к молодым людям, возможность проповеди.
Мы, священнослужители старшего поколения, должны найти слова, которые будут понятны молодым людям и убедительны для них. А для этого надо проповедь свою строить в соответствии с запросами молодежи. Разговаривать с молодыми людьми надо на их языке. Делать это очень непросто. Мы говорим о том, что надо наводить мосты для работы с молодежью, и мы сами эти мосты строим.
У нас в епархии есть целый отдел, который занимается работой с молодежью. Там трудятся достойные, профессиональные, умные, хорошие священники. Они ищут эти подходы.
Недавно мы стали проводить фестивали традиционных русских видов спорта. Это лапта, городки, перетягивание каната. Мы пригласили молодых людей со всего Краснодарского края. Участники этих игр одновременно слушали выступления наших священников. Работы – непочатый край. Конечно, надо молиться и за себя, и за молодых людей, чтобы Бог нас вразумил.
Время меняется, и мы будем стараться находить новые подходы. Надеюсь, что мы заинтересуем молодежь традициями предков, православием.
– В Краснодарском крае есть система православного образования: воскресные школы, основы православной культуры, факультет теологии, семинария. Этого сейчас достаточно?
– Конечно, эта система будет расширяться. При каждом православном храме, даже при новом, будут появляться воскресные школы для детей и взрослых. Просветительская работа должна вестись самым активным образом. Слава Богу, сейчас средств для этого очень много. Это и книги, и духополезная литература, и разные программы, в том числе в интернете. Есть радио «Вера», телеканалы «Спас» и «Союз». Но нам надо сделать так, чтобы наше слово слушали все. Конечно, в таком случае наша проповедь должна быть разносторонней, многоликой. И дай Бог, чтобы то, что люди услышат, увидят, прочитают, тронуло их сердце. Но наше слово для этого должно быть с солью, с особой силой духа. Люди должны это чувствовать и благодаря этому обращаться к Богу.
– Это одна сторона вопроса. Другая – что это слово должно прозвучать там, где его услышат. Сейчас это, наверно, не книги, не телевидение, а уже интернет, особенно соцсети. Церковь к этому готова?
– Мы все разные. И Церковь старается быть везде. У нас в Церкви есть даже Совет священников-блогеров. Есть каналы – на ютьюбе, личные каналы, каналы, которые представляют приходы, епархии, другие организации. Все делается для того, чтобы это касалось сердца человека. А для этого нам самим необходимо любить то, о чем мы говорим. Необходим и духовный опыт, и усилия, в том числе и над собой. Нам самим надо быть людьми, близкими к Богу. Чтобы люди, видя в нас эту искру, что мы получаем от Бога, сами зажигались.
– Краснодарский край – многонациональный регион. Есть ли необходимость в межконфессиональном общении, может быть сотрудничестве? Или главное – не мешать друг другу?
– Мы, православные христиане, призываем хранить мир. Мы живем в уникальное время, когда после десятилетий огульного атеизма, воинствующего безбожия нам представилась возможность проповедовать Христа, проповедовать православие. Мы не должны ни на что другое отвлекаться. Поэтому надо хранить мир с другими конфессиями. А иной раз и работать совместно, например чтобы противостоять экстремизму, в том числе и религиозному. Чтобы совместными усилиями заботиться о подрастающем поколении. Чтобы решать проблемы, которые иной раз возникают между людьми, мирно и с пользой. Да просто для того, чтобы спокойно, нормально жить на этой земле. Конечно, мы люди разных религиозных взглядов. Вместе мы ни в коем случаем молиться не будем. Но сесть за один стол и обсудить проблемы, которые стоят перед нами, мы можем. И я уже познакомился с мусульманами Краснодарского края. Есть понимание того, что, если возникают какие-то вопросы, все можно разрешить тихо и мирно, с любовью.
– Каковы планы по строительству новых храмов в нашем регионе?
– Много храмов было снесено, разрушено до основания. Иные в советские годы были закрыты. Например, Троицкий храм в Краснодаре восстановлен. Екатерининский собор был закрыт лишь на короткий период во время войны. Георгиевский храм не закрывался. На месте многих разрушенных храмов построены другие здания. Мы не стоим на месте, мы развиваемся – и общество, и города. Естественно, большинство жителей – это православные христиане. И там, где возникает потребность, мы будем строить православные храмы. Они обязательно будут появляться – это свидетельство того, что православная Церковь живет и развивается.
– Церковь ведет большую социальную работу. Расскажите об основных направлениях, к которым могут присоединиться желающие.
– Христос призывает всех нас оказывать помощь человеку, который находится в сложной жизненной ситуации, кем бы он ни был – какой бы веры, какой бы национальности. Потому что в образе страдающего, нуждающегося, голодного, алчущего человека, который нам встречается, мы должны видеть образ самого Бога, Христа. И мы обязаны ему помогать.
Каждый православный христианин призван к тому, чтобы помогать нуждающимся. Но для того, чтобы свою деятельность активизировать, православные христиане объединяются в братства, сестричества. И такие группы у нас есть. Чем они занимаются? Тем, что собирают продукты, необходимые вещи для нуждающихся, готовят пищу, кормят людей, которым нечего есть. У нас есть приюты для тех, кому негде жить.
Недавно в нашей Церкви была принята программа, по ней мы заботимся о беременных женщинах и женщинах с малолетними детьми, которые оказались на улице, без средств к существованию.
Мы посещаем больницы, интернаты для бездомных, хосписы. Правда, сейчас, во время пандемии, эта работа несколько сузилась, но она идет. Мы посещаем и людей, которые находятся в тюрьмах. И там оказываем помощь и совершаем богослужения.
Иной раз мы просто аккумулируем средства. Например, просим людей принести одежду, даже старую, продукты, что-то еще. И потом раздаем.
Самый широкий спектр вопросов мы решаем и оказываем реальную помощь по заповеди Христовой: накорми голодного, напои алчущего, дай кров бездомному. Надеюсь, что эта наша деятельность будет расширяться. Но у нас нет возможностей охватить все, и я надеюсь, что работа Церкви в этом плане послужит примером для богатых людей – они увидят, как мы это делаем, и тоже начнут.
– Мы беседуем накануне Рождества Христова. Это особенное время, в которое и слово Церкви звучит по-особенному. Что в эти дни вы хотели бы сказать нашим читателям и как бы посоветовали провести это время?
– Рождество Христово – это один из самых радостных праздников православных христиан. Мы еще раз молитвенно и духовно переживаем то славное событие, которое совершилось однажды в истории: Бог пришел на нашу землю, Бог стал человеком. Ради того, чтобы человеку дать то благо, которое сам он своими силами получить не мог. Бог приходит для того, чтобы умереть, пострадать и воскреснуть ради каждого из нас. Это праздник Божественной любви.
Христос заповедует нам, своим ученикам: как Я вас возлюбил, так и вы любите друг друга. И мы, празднуя Рождество Христово, должны позаботиться о тех людях, которые реально нуждаются в нашей помощи – и духовной, и материальной. Мы должны поделиться радостью о Христе, родившемся ради нашего спасения, с теми людьми, для кого эта радость пока недоступна.
Мы должны прийти к людям нуждающимся, протянуть руку помощи скорбящим. Сделать все для того, чтобы этот праздник стал праздником для всех. Мы будем в Рождественскую ночь и в Рождество Христово молиться и о нашей стране, и о нашем крае. Дабы Господь своей милостью благословил всех нас – вразумил, умудрил и не оставил без своей всесильной помощи. Смысл Рождества – в исполнившемся древнем пророчестве: с нами Бог. И Христос с момента своего рождения в этом мире и доныне пребывает с верующими в Него в любви, пребывает в своей Церкви. И это пребывание Бога вместе с нами каждый может ощутить, особенно в день Рождества Христова. Надо задуматься о том, что Божественная помощь реально необходима для того, чтобы свою жизнь изменить в лучшую, более духовную сторону. С грядущим всех праздником – Рождеством Христовым!
