Специалисты-социологи свидетельствуют: здоровье общества можно вычислить, в том числе, по хобби, которыми люди увлекаются массово.
Данные последних исследований рисуют невеселую картину: в общем, 46% населения России в качестве любимого занятия называют просмотр ТВ, 24% – проводят свободное время в интернете ( эта цифра увеличивается в разы среди 18 – 30-летней молодежи – 49%), совсем немногие выделяют как важное увлечение – общение с друзьями, еще меньше называют любимым времяпровождением художественное творчество, танцы, кулинарию, чтение, цветоводство...
Впору бить тревогу, если бы в числе опрошенных не проскользнула обнадеживающая тенденция – все больше россиян стремятся в той или иной форме к общению с природой: дача, сад-огород, походы за грибами, рыбалка и охота. Число страстных охотников действительно растет, причем заметно меняется не только их количество, но и мотивация.
Сегодня на охоту снова отправляются не для пропитания. Идут для отдыха на лоне природы, для борьбы со стрессами и городской суетой. Охота вновь становится модным трендом.
И, похоже, этому есть свое объяснение.
После безбожных 90-х годов, когда не то что отдельные структуры, а вся страна разваливалась, уникальные природные территории оказались разграблены настолько, что государству восстанавливать и контролировать их использование было просто не под силу. Под угрозой оказались и кубанские лиманы с их особой экосистемой, и кавказские леса с их реликтовой фауной. Выступая в 2003 году на Всероссийском семинаре, посвященном научным основам отечественного охотоведения, тогдашний первый замминистра сельского хозяйства РФ, а ныне руководитель Россельхознадзора Сергей Данкверт высказался предельно конкретно:
– Приходится констатировать – общественных систем в области охраны и использования животного мира в том виде, каком они существовали прежде, уже нет, они разрушены. Поэтому теперешняя задача – передать охотугодья тому, кто умеет хозяйствовать и, следовательно, рачительно подходить к природным ресурсам.
С тех пор как государство в лице руководителей регионов пошло на передачу в аренду охотничьих хозяйств, прошло более десяти лет. Мы побывали у одного из 52 охотпользователей, зарегистрированных министерством природных ресурсов Краснодарского края, чтобы посмотреть, что изменилось.
Выбор на Соленовское охотничье хозяйство в Мостовском районе пал неслучайно – именно здесь, в станице Псебайской, в 1888 году было создано управление, отвечавшее за организацию и проведение Великокняжеской кубанской охоты.
После окончания Кавказской войны междуречье Большой Лабы и Белой в нагорной своей части превратилось, пожалуй, в самый дикий уголок на всем Кавказе. В условиях полного безлюдья в этих местах начал множиться зверь. Слухи о таинственном охотничьем Эльдорадо дошли до наместника всего Кавказского края Великого Князя Михаила Николаевича Романова (сын Николая I, брат Александра II) и его сыновей Николая, Михаила, Георгия, Александра, Сергея и Алексея. Мужчин этой семьи объединяла общая страсть – охота. Но, согласно хроникам, зверя били без фанатизма, с «бережением».
Сохранились документальные источники с описанием постепенного становления здесь охотничьей инфраструктуры. До сих пор сохранились Княжеские охотничьи домики в Соленом и Псебае (правда, совершенно в неприглядном состоянии).
Названия здешних мест тоже носят память о титулованных посетителях – к примеру, Сергиев Гай в честь Великого Князя Сергея Михайловича. А фамилии сегодняшних старожилов – Телеусовы, Кожевниковы, Пасечные – ведут свое начало от тех егерей, что основались тогда в этих местах. К слову, несмотря на статус, лесные угодья князья у казаков брали в аренду. По истечении 20-летнего срока земли эти разделили на казачьи юрты (наделы) и принялись нещадно использовать природные богатства вплоть до 1917 года.
С приходом советской власти на этих землях образовались три организации – Кавказский биосферный заповедник, Псебайский Госзаказник и Соленовское охотничье хозяйство (название объясняется особенностью местного родника – выпаривая его воду, добывали соль).
В заповеднике занялись восстановлением напрочь истребленных зубра и леопарда, Соленовское же хозяйство долго использовалось как лесное – вырубка товарного леса прибыльнее охоты... А уж во время перестройки местным населением, лесниками, заезжими браконьерами животный мир целого массива был практически уничтожен.
В 2006-м краевое управление лесами отказалось от содержания и ведения охотничьих хозяйств. В 2008-м лесной фонд Соленовского был выставлен на торги, территория снова отдавалась под охотхозяйство.
Это сегодня и в селе Соленовском, и в Андрюковском сельском поселении все понимают, какую пользу принесли частные инвестиции, воссоздав этот природный уголок в его девственной полноте. А тогда, десять лет назад, ООО «Соленовское», простите за охотничий сленг, оказалось в облаве.
До прихода арендатора местные «любители» леса чувствовали себя в этих угодьях куда как вольготно. Тем более, что краевые власти заглядывали в этот отдаленный район нечасто. С появлением хозяина общая вольница кончилась. Строевой лес – 200-летние стволы – тайком не повывозишь....Лесовозами дороги не поразбиваешь...
Зная, каков примерно оборот теневой торговли ценной древесиной, можно себе представить, сколько недовольных нашлось вокруг Соленовского.
... Идем с директором «Соленовского» Сергеем Золотухиным посреди удивительного лесного мира. Под ногами – мягкий мшистый ковер, вон гриб выглядывает, ящерка зигзагом мелькнула... Поднимаемся на открытую площадку, и ...дух захватывает от развернувшейся панорамы. Ребята, швейцарские Альпы отдыхают!
Бархат лесных вершин светлеет на горных склонах и густо зеленеет в лощинах, понизу шумит-клокочет речка, медлительные облака тяжело разворачиваются, иногда накрывая вершины. В зенитном небе кружит орел. А воздух! Густой, терпкий от разнотравья, с медвяной нотой альпийских лугов. Вздыхаю мечтательно:
– Вот где душой отдыхаешь...
– Нет, душа неспокойна, – возражает Сергей Владимирович, – вот стоим с вами здесь, а я понимаю, что в любой момент какой-то урод может лес попилить – граб, дуб, пихта, их потом 50 лет снова растить. Или с палом беда – жгут ведь склоны, а живность гибнет, зайчата, цыплята, гнезда перепелок, фазана... Тушим, конечно... А то браконьер с арбалетом или глушителем для бесшумного выстрела может орудовать, – помолчал и вдруг запальчиво, – когда только приступили к работе, я был в ужасе: такие места и без зверя! Здесь же браконьеры не смотрели: сезон-не сезон, опорос или окот... Взял ружье и стреляй в любое время!
В первую очередь они принялись за восстановительные работы. Закупили 19 единиц транспорта – тракторы, УАЗы, ГАЗ-66, горные мотоциклы. Дороги были настолько разбиты многотонными лесовозами, что передвигаться по ним было просто опасно. Отгрейдеровали, поставили заслон автобраконьерству, оборудовав дорогу блокпостом и шлагбаумом. Но тут же разместили крупную вывеску о разрешении бесплатно охотиться и собирать грибы, ягоды пешим порядком. К слову, средства, и немалые, на поддержание дорог, мелиорирование, водоотведение выделяются не разово, а каждый год.
– Построили кордоны, остановочные пункты с домиками, оборудовали места отдыха с беседками с учетом миграционных троп животных, устроили специальные подкормочные площадки, – Золотухин знает, о чем говорит, сам профессиональный биолог-охотовед с солидным опытом работы. Его грамотный подход к ведению хозяйства обеспечил расширенное воспроизводство зверей и птиц:
– Проводим полный биотехнический комплекс: подкормку животных, на которую уходит 60 тонн зерновых кормов, 20 тонн сена, 30 тонн соли; ветеринарную вакцинацию от бешенства, мероприятия по гельмитизации...
Сухое перечисление не даст полного представления о том живительном эффекте, какой наблюдается сегодня в Соленовском охотхозяйстве. И все же.
В 2007 году, к моменту появления на карте Мостовского района ООО «Соленовского», популяция туров составляла восемь голов – сегодня их более 80; оленя благородного наблюдалось с десяток, теперь – 73; косули было пять голов, сейчас – 68; серны насчитывалось 20 голов, стало 73; зубра не было вообще, а ныне этих великанов 36!..Территория буквально наполнилась живностью. Первыми это заметили ученые. Рассказывает старший инспектор, руководитель Восточного объединенного отделения Кавказского Государственного природного биосферного заповедника Виктор Булгаков:
– Казалось бы, у нас с охотниками противоположные задачи, но с появлением Соленовского охотхозяйства мы получили надежного заинтересованного в охране животного мира помощника. Признаком их благотворного влияния стал тот факт, что наши заповедные животные стали без опаски выходить на территорию охотхозяйства. Мы их отслеживаем по спутниковым ошейникам. Помню, самка леопарда задержалась у них надолго. Мы предупредили об этом соленовцев. А они сообщают нам о замеченных нарушениях в охранной зоне – дважды успели остановить отстрел серн. Серьезно борются с браконьерами – вот и успокоили территорию. До их прихода был беспредел.
Что было до начала деятельности Золотухина и его команды, помнят и сами охотники.
...Сидим рядком с местными охотниками. Игорь Васильевич Реута рассказывает:
– Еще недавно Соленовское мы проезжали транзитом, направляясь на охоту в Карачаево-Черкесию. И в Союз тамошний вступили. А чтобы добраться, лебедку на ГАЗ-66 таскали – дороги не было. Охотиться здесь смысла не было – ничего не водилось.
С 2012 года начали замечать, что зверь не просто стал появляться, его численность росла на глазах! Сегодня надобность ехать в соседнюю республику совсем отпала. По выходным собираемся человек 25 – 30, егеря проводят инструктаж по технике безопасности, разъясняют отличия, допустим, косули от оленя... Охота ведется с лицензией на отстрел определенного животного. Загружаемся на транспорт, предоставляемый охотхозяйством, и под руководством 10 – 15 егерей становимся «на номера»...
– Да-а, – включается в неспешную беседу Александр Владимирович Бражников, – сейчас охота правильная, красивая. Раньше пили страшно, брали с собой бутылок немеряно. Возле костров палили из ружей. А теперь, мужики, скажите, не страшно и не стыдно с собой ребенка взять...
Мужики подтверждают. Игорь своего Макса с 10 лет берет, без ружья, естественно, но сидит малец «на номере»,фотографирует... А Вадим Григорьевич Акулов и сына, и внука к охоте приохотил:
– Берем обычно кабана, оленя, пушного зверя. Никто охотиться не запрещает, только правила соблюдай.
Рассматриваю фотографии охотничьих привалов, Реута комментирует:
– Мы в конкурсах на лучший трофей не участвуем. «Трофейники» стреляют не старых, а лучших, молодых животных. Мне же важнее не это. Иду на охоту за эмоциями, за общением, за проверкой собственной выносливости, наконец! И если уж сравнивать, что было и что стало, скажу, не кривя душой: приход арендатора обернулся благом. Из четырех охотхозяйств, где доводилось бывать, нигде нет столько зверя и такой организации. По уровню – это европейская охота, только бесплатно.
Говорят, охота для заядлых ее поклонников становится практически кодексом чести, сводом правил. Настоящий охотник никогда не тронет «мамку» с поросятами, не возьмет от природы лишнего, не оставит в лесу городского мусора. Вырабатывается бережное отношение к жизни и ко всему окружающему – такой не убьет ради забавы кошку или собаку, такой сумеет оценить и сполна насладиться красотой и щедростью природы. А главное – передаст мудрую философию молодежи. В этом видят свою миссию Золотухин и все ООО «Соленовское охотхозяйство».
...Возвращаемся на закате. Целый день, заметьте, без ТВ, интернета и даже без телефонных разговоров! А впечатления, тем не менее, просто переполняют.
Ветра здесь практически не бывает, оттого и разносится по округе удивительная трель, сплетенная из шороха ветвей, пчелиной песни, тонкого комариного звона. Правда, сейчас в этот триумфальный гимн жизни постоянно врывается голос рации на поясе Золотухина. Вспомнила про его слова о постоянной неотпускающей тревоге.
– Не хотелось, Сергей Владимирович, оставить беспокойную работу?
Он молчит, потом говорит, улыбнувшись:
– Поднимешься вот так осенью на хребет, а над красным золотом леса рев олений стоит... С каждым годом все многоголоснее... Жизнь – как ее оставишь?
