Эксперт по детской литературе, заведующая лабораторией социокультурных образовательных практик Московского городского педагогического университета Екатерина Асонова, с которой мы проговорили об этих образах, высказала свою точку зрения. Она отметила, что дед и бабка – фигуры аллегорические, они нужны для создания образа тяжелой жизни
– В русских сказках старик и старуха, дед и баба это не «бабушка и дедушка» в том смысле, в котором мы привыкли их воспринимать. Они представляют собой символы, маркеры возраста и жизненного опыта, а не фигуры, задачей которых является воспитание внуков, – сказала эксперт.
Она объяснила, что в то время, когда создавались основные сказочные сюжеты, семья из двух человек была редкостью, потому пожилым людям, которые одиноки, нужно было найти помощников, и молодых.
– Семья в сказке – архетип, символ, а не точное отражение реальности. Что бы ни произошло – дети погибли или их вообще не было – именно в этом кроется конфликт сказки. Это завязка, с которой начинается развитие сюжета, – считает Екатерина Асонова.
Конфликт и проблема – на этом строится любая сказка. В старые времена бабушками и дедушками можно было считать в основном не тех, кому за 70 лет, а гораздо моложе – за 40-50. Тогда старость наступала гораздо раньше, потому что продолжительность жизни была короче, да и медицинского обслуживания, как сейчас, тоже не было..
В сказках пожилой возраст дедушки и бабушки усиливал картину трудной жизни и бедственного положения. Здесь они не были мудрыми наставниками и старейшинами.
– Не плачь, дед, не плачь, баба… – помните?
Эксперт говорит, что это отражение реалий той эпохи, когда старость часто ассоциировалась с бедностью и неполноценностью, но не с мудростью.
Например, в «Сказке о рыбаке и рыбке» старуха не блещет умом, а старик ей покоряется. В «Жадной старухе» главные герои не отличаются мудростью. Екатерина Асонова объяснила, что современный образ дедушки и бабушки сложился только в XX веке. И особенно их роль возросла в воспитании внуков в 1990-х годах, что отражено в современной детской литературе.
Но вот образ Бабы-Яги выбивается из списка символических бабушек и дедушек старого времени.
– Она – не бабушка в классическом понимании этого слова, скорее, выступает как страж на границе двух миров, – сказала эксперт.
Этот персонаж многолик, но чаще всего «сторожит» проход в потусторонний мир – Тридевятое царство. Ее избушка на курьих ножках стоит в дремучем лесу, и это тоже граница с реальностью.
Ранее мы писали о том, какими книгами интересуются кубанские жители.
